Одиннадцатые звездные войны

— Да. Надеюсь, нам ничего не придется делать с кораблем Кутузова. Он не должен вступать в дело и летит только для страховки.

Блейн осторожно откашлялся.

— Говори, парень,— сказал Армстронг.

— А что с моими пассажирами, сэр?

— Конечно, конечно,— ответил Меррилл.— Племянница сенатора Фаулера и этот торговец. Думаете, они захотят лететь с вами?

— Я знаю, что Сэлли... то есть мисс Фаулер, захочет,— ответил Род.— Она отказалась от двух возможностей отправиться на Спарту и каждый день ходит в Адмиралтейство.

— Студентка-антрополог,— буркнул Меррилл.— Если она хочет лететь, пожалуйста. Не будет вреда, если мы покажем Человеческой Лиге, что посылаем не карательную экспедицию, и я не вижу лучшего способа сделать это очевидным для них. Это хорошая политика. А что с этим Бари?

— Я не знаю, сэр.

— Узнайте, хочет ли он лететь,— сказал Меррилл.— Адмирал, у вас есть подходящий корабль, отправляющийся в столицу?

— Никого, кому я мог бы доверить этого человека,— ответил Крен-стон.— Вы видели рапорт Плеханова.

— Да. Что ж, доктор Хорват хочет взять с собой торговцев. Думаю, его превосходительство с радостью ухватится за удобный случай отправиться туда... Только скажите ему, что можете вместо него пригласить его конкурентов. Это можно сделать, а? Я никогда не видел торговца, который не согласился бы пройти сквозь ад, чтобы покончить с конкуренцией.

— Когда мы отправляемся, сэр?— спросил Род.

Меррилл покачал плечами.

— Все зависит от людей Хорвата. Полагаю, работы много. "Ленин" будет здесь через месяц. Кутузова он заберет по дороге. Почему бы вам не отправиться, как только будет готов "Макартур"?

ЦЕРКОВЬ ЕГО ИМЕНИ

МногорельсОвый вагон двигался с громким шипящим звуком со скоростью сто пятьдесят километров в час. Воскресная толпа пассажиров, казалось, тихо наслаждалась. Разговаривали мало. В одной группе в конце салона мужчины пустили по кругу фляжку, но даже и эта группа не была шумной: они только улыбались. Несколько примерных детишек сидели вытянув шеи, смотрели в окна, указывая на что-то, и переговаривались на непонятном диалекте.

Кевин Реннер вел себя точно так же. Он склонил голову в сторону и прильнул к чистому пластиковому окну, чтобы лучше видеть чужой мир. По лицу его блуждала улыбка.

Стели сидел у прохода, а Поттер расположился между ними.

Эти трое были не в увольнении; они были свободны от дежурства и их могли вызвать через их карманные компьютеры. Военные техники на Верфях Новой Шотландии были заняты отскабливанием шлюпок "Ма-картура" от стен ангарной палубы и заменой их другими, проводившиеся под надзором Синклера. Синклеру в любой момент мог понадобиться Поттер, а он был их гидом. Возможно, Стели помнил это, но его напряженная поза не была признаком неудобства. Он был вполне доволен собой — просто он всегда сидел так.

В основном говорил Поттер, указывая в окно.

— Это два вулкана; вы видите их, мистер Реннер? Видите вон те похожие на ящики образования возле вершины каждого? Это атмосферный контроль, без него наша атмосфера скоро стала бы совсем грязной.

— Но ведь вы не могли делать этого во время Гражданских Войн. Как же вы жили тогда?

— Плохо.

Пейзаж был рассчитан странными резкими линиями. Там была мешанина обработанных полей, а тут безжизненные места, почти лунный пейзаж, правда, смягченный эрозией. Странно было видеть широкие реки, беззаботно переходящие из полей в пустыню. Сорной травы не было — ничто не росло в дикой форме. У рощ, мимо которых они сейчас проезжали, были такие же резкие границы и строгий порядок, как у широких полос цветочных клумб, которые проехали раньше.

— Вы живете на Новой Шотландии уже триста лет,— сказал Реннер.— Почему все до сих пор выглядит таким образом? Я думал, что сейчас у вас уже есть слой пахотной почвы, и в нее посажены семена. Часть земли можно было отдать дикой природе.

— Часто ли на колониальных мирах обработанные земли возвращаются к своему прежнему состоянию? В нашей истории люди расселяются быстрее, чем появляется пахотная почва.— Поттер вдруг сел прямо.— Смотрите вперед. Мы въезжаем в Квежтин Пэтч.

Вагон мягко затормозил. Двери открылись и часть пассажиров вышла. Военные тоже вышли, с Поттером во главе. Он двигался йочти прыжками — это был его родной город.

Реннер вдруг остановился.

— Смотрите, Глаз Мурчисона виден днем!

Это была правда. Звезда была высоко на востоке — красная искра, едва заметная на голубом небе.

— А вот Лицо Бога не разглядишь.

Головы повернулись в сторону военных, и Поттер мягко сказал:

— Мистер Реннер, здесь не следует называть этого Лицом Бога.

— Да? А почему?

— Еговисты называют это ЕГО ЛИЦОМ. Они никогда не упоминают Господа прямо. Хороший прихожанин верит, что это всего лишь Угольный Мешок.

— Везде называют это Лицом Бога,— неважно хорошие прихожане, или нет.

— Везде, где нет еговистов. Если мы пойдем в этом направлении, то еще до темноты доберемся до Церкви Его Имени.