Одиннадцатый император

За спиной остались две недели утомительного путешествия из Нандина, столицы империи. Но, ничего, про себя Саран Винар улыбнулся. Большая часть пути уже пройдена, осталось два, максимум три, дня и они будут дома, в родном Нюпруне. А уже сегодня вечером их ждёт полноценный отдых в Икчуне, полноценный ужин и горячая баня. Точнее, Саран Винар поправил сам себя, наоборот: сначала горячая баня, а потом ужин. Вон, впереди показался Гилрунский проход, рукотворное ущелье между высокими холмами. А от него до стен Икчуна каких-то полтора десятка километров.

Одно плохо, Саран Винар насупился, пальцы правой руки было нащупали рукоятку катаны, да так и отпустили её, выполнять свои прямые обязанности нет необходимости. Встречные крестьяне и торговцы при одном только виде трёх решительно настроенных самураев едва ли не в панике убираются с дороги. А так довольно скучно, лишь пыль клубится под ногами, да прекрасная Гепола обильно поливает землю зноем.

Саран Винар украдкой бросил взгляд через плечо. За передовым дозором, в какой-то сотне метров, следует передовой конный отряд личной стражи уважаемого даймё. На высоких пиках развиваются разноцветные знамёна. Чуть дальше, в большом паланкине, едет сам даймё Гирчан Итагун. Уже за ним на три-четыре километра растянулись многочисленные носильщики, паланкины приближённых даймё и навьюченные лошади. Вот почему не может быть и речи, чтобы какое-нибудь препятствие, тем более толпа простолюдинов, могла бы задержать уважаемого Гирчана Итагуна в пути. Тем более в преддверии родного дома.

Гилрунский проход всё ближе. Вот уже можно разглядеть древние стены. Тяжёлые каменные блоки подпирают склоны холмов. Говорят, этот проход построил один из далёких предков Гирчана Итагуна. Может быть даже ещё раньше.

На лице Сарана Винара не дрогнул ни один мускул, однако в душе от радости распустилась сакура. Жалкие простолюдины, крестьяне в ободранных куртках из конопли и мелкие торговцы в серых кимоно, в ужасе уносят ноги из рукотворного ущелья. Последние двое крестьян в буквальном смысле с разбега сиганули в придорожную канаву, лишь бы только не испытать на себе холодный гнев трёх решительно настроенных самураев. Ну а кто не успел выскочить из рукотворного ущелья, тот припустил в обратную строну ещё быстрее, ещё энергичней. Вот так и должно быть.

Проход между высокими холмами подарил прохладную тень. Прямо на ходу Саран Винар смахнул со лба капельки пота. Пусть и маленькая, но такая приятная передышка от изнуряющего зноя. А это кто такие? Саран Винар сощурил глаза. Впереди показались три всадника. Превеликий Создатель, Саран Винар сердито выдохнул, да это же иноземцы!

Да, точно они. Только иноземцы могут напялить на себя столь нелепые кимоно с кучей пуговиц, а на головы нацепить нелепые шапки в виде стальных горшков с расплющенными краями. И уж тем более только иноземцам может прийти в голову посадить женщину в отвратительном кимоно цвета лайм на благородного коня, да ещё обоими ногами на левую сторону.

Гнев кипящим маслом ударил в голову. Саран Винар прибавил шаг. Фока Орсен и Ванд Сифен, два подчинённых, устремились следом.

– Эй! Вы! – Саран Винар поднял руку. – Прочь с дороги!

Пусть иноземцы почти проехали Гилрунский проход, однако о том, чтобы отступить, пропустить их, не может быть и речи.

– Убирайтесь, кому говорю!!! – ещё громче крикнул Саран Винар.

***

Рукотворное ущелье, проход между высокими холмами, пуст. При виде столь удручающей картины сердце принялось испуганно биться о рёбра. Милаг стиснул зубы, руки ещё сильнее сжали поводок коня. Так и хочется повернуть назад и пришпорить старого Гирю что есть сил. Но нельзя. Лишь многолетняя привычка всегда и везде следовать за витусом Ринтом всё ещё удерживает Милага на месте. Точнее, на небольшом отдалении от уважаемого купца и проститутки Ксаны.

Стук копыт тревожным эхом мечется между каменными стенами.

– О, господи! – Милаг испуганно дёрнулся в седле, конь Гиря тут же сбился с шага и едва не остановился.

Прямо по середине дороги валяется соломенная шляпа, а чуть дальше брошенный короб. Квадратная крышка отвалилась в сторону, в дорожную пыль высыпалась остроконечная морковка. Местные крестьяне бедны как тюремные крысы. Так что же заставило одного из них в дикой спешке бросить целый короб отличной моркови?

– Только не это! – Милаг приподнялся на стременах, конь Гиря недовольно фыркнул.

Вдали показался выход из рукотворного ущелья. Но о том, чтобы воспользоваться им, не может быть и речи. Конный отряд местных дворян в длиннополых соломенных шляпах вот-вот въедет в проход между холмами. А там дальше не меньше десятка тощих тассунарцев тащат внушительных размеров паланкин Потом следует ещё один конный отряд. И-и-и… Милаг вытянул шею. Ещё дальше угадывается внушительная процессия из носильщиков, навьюченных коней и целой вереницы паланкинов поменьше и попроще. Едва ли не в самый последний момент глаза заметили троих пеших дворян в пыльных куртках с длинными рукавами, что бойко шагают впереди конного отряда.

– Что это такое? – былая беззаботность враз слетела с Ксаны.