Одиннадцатый цикл

– Благодарю.

– Да, надежно держала строй и действовала, как учили… Не то что в первый раз.

От жгучего стыда хотелось провалиться под землю. Намек был недвусмысленным.

– Не красней, – с усмешкой отмахнулся Эрефиэль. – Ты молодец. Мне нравится твой запал. – Он скрепил слова теплой улыбкой.

– Ваши приказания, командир? – Я вновь вытянулась в струнку.

Он развернулся.

– Закончишь с обозами и загляни ко мне. Есть разговор.

Тотчас он вновь принял обыкновенный свой вид сурового, но справедливого полководца и зашагал вглубь форта, на ходу раздавая распоряжения рабочим.

* * *

– Так зачем он позвал, как думаешь? – ломал голову Брэдли. Мы вытаскивали из обоза последние ящики с припасами.

Я пожала плечами

– Может, повысит? – предположил он.

– За то, что валяюсь и болтаю об акарских членах?

– Я знаю, зачем позвал! – раздался до боли знакомый тошнотворный голос.

Я повернулась и увидела спину Кэссиди, приобнявшего себя за плечо ухоженной рукой. Казалось, он лобызается с кем-то своим ядовитым языком. Ходячий слизень. Сорняк, который давно пора выкорчевать. Грязно-русые локоны обрамляли изнеженную физиономию со вздернутым носом и змеиными, глубоко сидящими глазами. Все знали, что в гарнизон под началом Эрефиэля его пристроил папаша – высокопоставленный клерианский аристократ.

– Нора, сладость моя! Давай по-птичьи спаримся!

Прыснуло вялым смешком – исключительно от подхалимов вокруг Кэссиди.

– О да, генерал Эрефиэль, залейте меня своим птичьим семенем! – пискляво, противно дразнился он.

– Ну-ка, продолжай. Вспомни, как еще тебя растлили. Тебе бы не хватило фантазии это выдумать.

Он резко крутанулся. Теперь вокруг посмеялись в голос, а не вяло, как прежде. Даже шайка Кэссиди еле сдержалась, закусив губы. Как приятно, что подонок тут же покраснел.

– Сама-то много повидала? – Он злобно ткнул в меня пальцем. – Ты тут одна девка. У кого за щеку взяла, чтобы отрядили к сыну Белого Ястреба?

Кругом звучно заулюлюкали, заводясь: назревала жаркая перебранка. Одни лишь акары опасались обращать внимание.

Я прикусила язык. Не для того я надрывалась на тренировках, пока из пор не брызнет кровь, а по венам не побежит пот, чтобы поддаваться на пикировки сопляка.

– Пошли отсюда, – шепнула я Брэдли и развернулась, однако Кэссиди не унимался.

– Слушай, а не обслужишь нас всех? После такой бойни грех не порезвиться. Я вот убил с десяток акарских мерзавцев. А ты? За нами сидела, тряслась, пока мы делали дело?

Меня взорвало. То ли из-за его настырности, то ли потому, что в бою он съежился в комок, пока весь строй проливал кровь. Перед глазами мелькнули павшие товарищи – и как Кэссиди от страха жмется к земле. Или, может, мне просто надоела его тупая рожа. Не знаю, что виной, но я крутанулась и пошла на него в атаку.

– Тише-тише! Какая страсть! Я же никуда не убегу.

Кэссиди, слизняк, спустил штаны и потряс холодным квелым членом в сморщенной коже.

Я со всего размаха ударила ему лодыжкой между ног – с такой силой, что у него закатились глаза. Публика болезненно поморщилась, завздыхала, заойкала.

Кэссиди со стоном рухнул на колени. Четверо его дружков отшатнулись под моим взглядом – не столько в испуге, сколько в немом потрясении. Я подошла и за волосы вздернула на себя его повисшую голову.

– Значит так, – процедила я сквозь зубы. Весь форт застигла такая тишина, что меня слышали все. – Еще раз увижу твой член, рохля несчастный, срежу с трупа и скормлю Вол’тару.

Его губы дрожали, от глаз остались одни белки.

– Усек? – тряхнула я его.

Молчание.

– Если понял, кивни.

Я рванула его за волосы, но в ответ – ничего.

– Кивай! – Мой крик резко рассек осеннюю безмятежность плаца.

Тут я натянула ему руку под неправильным углом и, вдавив его лицом в грязь, уперлась коленом в спину. До всех слишком поздно дошло, что я задумала.

– Нора! – только и успел вскрикнуть Брэдли.

– Усек или нет?!

Грянул финальным аккордом оглушительный хруст, что отдался от стен крепости. Рука неестественно выгнулась. Кэссиди взвыл от муки – почти осязаемой, – перекошенный рот ронял слюни, из покрасневших глаз полились слезы.

– Усек! – нечленораздельно выхаркнул он в промежутках между воплями и плаксивыми всхлипами.

Злоба утихала. Я перевела дух, и тут до меня стало доходить, что случилось, – сначала по чуть-чуть, а затем плотину прорвало. Что же я натворила? От ужаса все внутри оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Меня прошиб холодный пот.

Я оскорбила и искалечила не просто однополчанина, а Кэссиди Фемура, сына Джейсона Фемура.

– Нора! – раздалось сверху.

Весь двор вздернул головы. Из окна своего кабинета на нас смотрел Эрефиэль. Он жестом велел мне тотчас подняться.

Глава четвертая ЭРЕФИЭЛЬ