Одиночество инспектора Уэста. Сатанинский микроб. Покушение на леди

Вошел Хэнселл. Роджер не заметил этого, ибо был занят разглядыванием своей внешности. Постепенно отвращение сменилось любопытством. Лицо было в ссадинах, они сильно кровоточили, кровь кое-где запеклась и превратилась в коричневую массу, которая в зеркале казалась черной. Роджер коснулся правой рукой щеки и почувствовал резкую боль где-то выше кисти. Он взглянул и увидел длинный рубец — очевидно, порез от разбитого стекла. И тут только заметил Хэнселла. Тот стоял сзади и тоже смотрел в зеркало. Роджер обернулся. Оба полисмена вышли, закрыв за собой дверь.

— Любуетесь своим отражением? — спросил Хэнселл. — Кто вы?

— Я… — Роджер выдержал паузу, решая, стоит ли нарушать так хорошо задуманную кем-то инсценировку, тем более сейчас?

— Вы что, не уверены? — усмехнулся Хэнселл. — Наверное, у вас не все в порядке с головой. Почему вы так настойчиво интересовались родинкой на теле убитой?

— У моей жены в этом месте родинка.

— Ну что ж, значит, вы не убивали свою жену.

— Вы правильно это подметили.

— Хватит препираться. Кто вы?

Хэнселл понравился Роджеру. Он понимал, что этот человек — толковый офицер, с сильно развитым чувством ответственности. Если Хэнселл узнает правду, то наверняка будет молчать.

— Роджер Уэст, старший инспектор Скотленд-Ярда.

— Вы уже говорили об этом Харрису. Не возражаете, если я посмотрю ваш бумажник?

Роджер потянулся было левой рукой к карману, но наручник не позволил сделать этого.

— Возьмите сами.

Хэнселл вынул бумажник. В тусклом свете было довольно сложно разобрать написанное. Он приблизил бумаги к самым глазам. Роджер не смотрел на то, что делает Хэнселл, а следил за выражением его узкого лица, с опущенными уголками губ. В бумажнике было несколько писем. Хэнселл вынул их и поднес к свету. Только теперь Роджер заметил, что это не его бумажник. Он был черного цвета, а у него — коричневый. Кроме того, этот был значительно толще. Роджер увидел целую пачку однофунтовых банкнотов, у него такой суммы не было.

— Это не… — начал было Роджер.

— Три письма, адресованных мистеру Артуру Кингу… А у вас хорошее произношение, — саркастически заметил Хэнселл. Он продолжал осматривать бумажник. — Водительское удостоверение Артура Кинга. Что дало вам основание называть себя полицейским?

Роджер тяжело опустился на табурет.

— Вы Артур Кинг, проживающий по адресу: Сэджли-Роуд, восемнадцать, в Кингстоне-на-Темзе, — сказал Хэнселл, — и я обвиняю вас в убийстве женщины, личность которой пока не установлена, и предупреждаю, что все сказанное вами может быть впредь использовано как улики. Ну, попробуйте теперь вывернуться?

— Пока хватит, — сказал Роджер.

— Но мне все же интересно, почему вы называете себя Уэстом?

— Об этом потом. Не стоит молоть чепуху, Хэнселл, — грубо ответил Роджер и увидел, как руки Хэнселла сжались в кулаки. — Какие у вас улики? Все до единой косвенные! Да, я находился в комнате с этой женщиной, вы увидели меня, тут же сделали вывод и вынесли обвинение. Вся эта галиматья лишь обрадует ваше начальство, зато судью хватит удар.

— Рядом с вами найден топор, которым была убита женщина, — возразил Хэнселл. — На топоре, а также на фонарике и вообще на всех предметах, включая и окно, через которое вы проникли в дом, найдены отпечатки ваших пальцев. Женщина сопротивлялась, и на вашем лице остались следы ее ногтей и кровь, а у нее под ногтями — ваша кровь и частицы вашей кожи.

— Я не убивал ее, — сказал Роджер. — Я находился на улице, услышал крик, а после того, как проник в дом, и стоны. Разбил дверь топором, и, когда вошел в комнату, какой-то человек бросился на меня и буквально нокаутировал. Я пришел в себя минут за пять до вашето появления.

— Как вы сюда добрались?

— На своей машине.

— Марка машины?

— «Моррис-12» с форсированным двигателем, регистрационный номер SY-31.

— Так вот почему возле дома на дороге припаркован «крайслер» с номером XBU-31291! — рассмеялся Хэнселл.

Теперь Роджер уже не сомневался в том, что все это было подстроено, и подстроено настолько превосходно, что начисто лишало правдоподобия его рассказ о том, как он попал сюда. Впившись ногтями в лицо, незнакомец легко создал иллюзию борьбы с женщиной. Ему даже как-то удалось перенести частицы кожи Роджера ей под ногти. И все же, несмотря на всю тщательность замысла и его исполнения, этого было недостаточно. На что рассчитывал его противник?

— Ну, почему вы молчите, Кинг? — спросил Хэнселл. — Мы же взяли вас с поличным.

— Что же, радуйтесь.

— Радовался бы, знай я, за что вы убили эту женщину.

— А я бы обрадовался, если бы вы начали искать истинного убийцу. Не дадите ли вы мне сигарету? — Роджер обычно держал сигареты в заднем кармане брюк, но теперь не мог до него дотянуться свободной рукой.

— Я не курю. И даже если бы и курил, то не дал бы вам. Харрис! — Хэнселл повысил голос, и дверь тотчас открылась. — Выложите содержимое его карманов на стол, — приказал он. — И вы, Листер, побудьте пока здесь.

Второго констебля звали Листер.