Одиночество мага (Том 2)

Отец Мэттью поднялся. Высокий и худой, как жердь, с редкой белой бородой и, что удивительно для старого человека, совершенно чёрными глазами, точно у юноши.

– Благодарю господина председателя. Обвиняемый, какие приказы получали вы от Сущности?

– Не понял, что такое Сущность? – тотчас откликнулся Фесс, стараясь, чтобы в голосе прозвучала бы чуть ли не радость от того, что он может ответить.

– То, что на Западе, – поднял брови инквизитор. – Не станем же мы именовать её полным именем, тем более чдесь, в цитадели Добра и Света? Вы поняли меня, обвиняемый?

– Понял, господин…

– Можете именовать меня «следователь», милостивый государь Неясыть.

– Понял, господин следователь. Я получал разнообразные и многочисленные приказы. Всех так сразу и не упомнить. Мне потребовалось бы немало времени, перо и вдоволь пергамента, чтобы вспомнить их все, равно как и обстоятельства, при которых они были отданы…

Кажется, на сей раз ему удалось их удивить. Даже Этлау оторвался от созерцания разложенных на пюпитре пергаментов и воззрился на некроманта с неприкрытым изумлением.

– То есть обвиняемый признаёт… – вскочил, взмахнув руками, другой инквизитор. Только теперь Фесс разглядел, что через его левую глазницу тянется бугристый белый шрам, явно от удара мечом.

– Прошу вас, преподобный Пеннигор, соблюдайте очерёдность, – как-то по инерции, даже чуть растерянно проговорил Этлау. – Господин секретарь! Вы занесли в протокол…

– Так точно, ваше преподобие.

– В какой формулировке?

– Обвиняемый признался в сношениях с Сущностью без применения методов принуждения.

– Отлично, господин секретарь. Так и оставим. Начало положено. – Этлау потёр руки, но при этом по-прежнему казался растерянным и огорошенным. – Продолжайте, отец Мэттью.

Отец Мэттью внушительно прокашлялся. Кажется, его распирало от гордости.

– Обвиняемый, не могли бы вы привести примеры приказов Сущности? К вопросу составления полного списка Её повелений следствие, полагаю, вернётся позже, обсудив это за закрытыми дверьми…

– Несомненно, отец Мэттью, продолжайте, пожалуйста…

– Благодарю вас, отец Этлау… Я жду ответа, обвиняемый.

Фесс закатил глаза и изобразил на лице напряжённую работу мысли.

– Все мои действия были исполнением Её приказов… По большей части я не понимал их, я просто выполнял…

Инквизиторы переглянулись. На лицах их красовались такие ухмылки, словно у котов, которым досталась по полной крынке сметаны на брата. Слова Фесса, несомненно, упали на унавоженную почву.

– Прошу обвиняемого назвать те приказы Сущности, которые он может вспомнить сразу, – бросив быстрый взгляд на Этлау, словно в поисках одобрения, тут же проговорил Мэттью. – Господин секретарь, прошу вас быть особо внимательным…

– Преподобный отец Мэттью, позволю заметить, что подобные диффамации…

– Господа, господа. – вынужден был вмешаться Этлау. – Призываю к порядку. Господин секретарь, преподобный отец Мэттью, сдержите ваши чувства. Прискорбно, что приходится напоминать об этом. Ближе к делу, господа. Обвиняемый, вы проявляете добрую волю, вам это зачтётся. Прошу вас ответить на вопрос преподобного отца Мэттью.

– Со всей охотой, – продолжал играть свою роль Фесс. – Могу вспомнить Её самый первый приказ: прекратить истребление Её слуг и не допускать этого, кроме как в случае лишь крайней необходимости, продиктованном самозащитой.

– Когда был отдан этот приказ? – тотчас спросил отец Мэттью.

– Сразу после разрушения Арвеста, преподобный отче.

– Выполнил ли обвиняемый его?

– Я старался… – как бы срывающимся голосом принялся объяснять Фесс. – Я старался, но… долг некроманта – защищать мирных поселян, и я не мог пренебречь им. Я не понимал, как Тьма может отдавать такие приказы мне, когда всё, чему меня учили…

Инквизиторы слушали его, словно соловья. Секретарь строчил, как заведённый, то и дело смахивая со лба крупные капли пота – очевидно, до смерти боясь упустить хоть слово.

– Продолжайте, обвиняемый, – одобрительно кивнул Этлау. – Помните, вы в руках суда справедливого, немстительного.

– Я сопротивлялся… но потом, по мере того, как мой… спор… со святыми братьями становился всё ожесточённее, я мало-помалу преклонял свой слух к Её словам…

– Позвольте вопрос! – так и подскочил ещё один инквизитор, толстый, одышливый. – Господин председатель, господа следствие… какова была причина вашего… гм… спора со святыми братьями?

– Частично причиной послужило Её наущение, – тотчас ответил некромант, стараясь не переиграть. – Но немалую толику внесло и моё тщеславие, смешанное с гордыней. , в чём мне теперь приходится признаться.

Взгляд Этлау так и буравил Фесса, и некромант понял, что идёт сейчас по волоску. Поверят ли они в его слова? Поверят ли в его страх, в его ужас перед пытками и мукой? Конечно, он страшится этого… но поверят ли они, что он так быстро сломался? Не попытался даже разыграть из себя героя?