Одиночество тоже компания (СИ)

  - Дурочка моя любимая, ты моя единственная, навсегда, - шептал, баюкая. - Я тебя хочу, с животом или нет. Ты самая красивая, никто мне не нужен. Что ты придумала себе? Прости, целый месяц без меня, надумала себе всякого...

  Я слушала, уткнувшись ему в грудь, улыбалась. Кажется, помирились!

  В воскресенье утром уехали домой, оставив в санатории эту неприятную историю. Чтобы она окончательно забылась, обязательно нужно съездить на следующий год, перебить это неприятное послевкусие, решила я.

  - Саш, все хорошо будет, в отпуск сюда поедем?

  - Конечно, если хочешь, - муж посмотрел на меня в зеркало. - Рыбку можно будет съездить половить, озеро там классное.

  Вот гад! Кинула в него конфеткой. Зазвонил телефон, потянулась к сумке через Андрюшку, сыночек радостно дернул меня за волосы. Ойкнула, достала смартфон, посмотрела. Макс Шлепенков? Наверняка, номером ошибся или случайно нажал. Все же ответила, мало ли.

  - Добрый день, Максим! - весело поздоровалась.

  - Здорово, Всевлодна, - голос у визави был непривычно глухой и серьезный. - Дело у меня к тебе. Помоги, Богом прошу!

  - Говори, Максим, - встревожилась я. - Помогу, конечно.

  - Женщина у меня была, ну, жена гражданская. Родила, помогал копеечкой, но у меня же адрес - Советский Союз, считай, вместе не жили. Померла она, две недели как, мальчишка один остался. Какой из меня, ***, отец? Пропадет пацан. Пристрой его в суворовское, пусть выучится, человеком станет. Я деньгу зашибу, пришлю.

  - Где устроить нужно? В Иркутске? Ты пришли данные сына, я найду, кому позвонить, если у самой не получится, то попрошу свое начальство, подключатся.

  - Че у нас тут делать? В Москве надо учиться, тока так зацепишься. Короче. Я его в самолет посадил, прилет в Шереметьево в семнадцать тридцать. Встретишь, Марь Всевлодна? Или пошли кого. Я ему с собой деньжат дал малясь, на гостиницу хватит, пока в суворовское, туда-сюда.

  Я потеряла дар речи. Муж вопросительно смотрел зеркало, но ничего не спрашивал.

  - Але! Але, слышишь меня? Я щас смску пришлю, и фотку, чтоб узнала. Спасиб тебе, Всевлодна! По гроб жизни благодарен буду!

  Отключился. Я некоторое время тупо смотрела на телефон, подняла глаза на мужа.

  - Саш, нам в семнадцать тридцать надо быть в Шереметьево. Нам ребенка выслали.

  - Как выслали? Посылкой? - сделал неудачную попытку пошутить муж.

  - Саша! - коротко пересказала. Пискнула смс - 'Клим Сарбаш, 12 лет' и фото худенького мальчишки.

  - Конечно, съезжу, перешли мне смс.

  - Сашуль, давай вдвоем. Он боится, наверное. Один, неизвестно куда, в такую даль... Андрюшку подкинем Миле или Кате и поедем.

  - Надо Яшину звонить, насчет пропуска договариваться. Хотя... Прозоров в позу встанет, и Яшина не послушает, - вовремя вспомнил муж. - Игоря попрошу, он с ним в хороших отношениях.

  Остаток пути до дома судорожно вспоминали, что еще надо сделать или молчали, оглушенные новостью. Что-то менялось в нашей жизни, но мы еще не понимали до конца, насколько.

  - Спасибо большое, - тихо и вежливо поблагодарил Клим, отнес тарелку на мойку. Остановился, легонько положив руку на стол, смотрел, как я кормлю Андрюшку.

  - Клим, чем хочешь заняться? - молча пожал плечами.

  Я незаметно вздохнула. Мальчик живет у нас уже неделю. Послушный, вежливый, молчит, если не спросишь, делает, что скажешь. Кажется, больше всего на свете боится, что его заметят.

  - Сейчас я Андрюшку уложу, и мы с тобой уроки разберем. Много задали?

  - Нет.

  - Хорошо, - улыбнулась. - Тогда почитай или телевизор посмотри с полчасика, пока я освобожусь.

  Кивнул, ушел в свою комнату.

  - Непостижимо, - покачала головой Мила, перебрав немногочисленные документы из Климова рюкзака в понедельник, когда я к ней пришла. - Ребенок ничейный. Его нельзя никуда устроить учиться, пока ему не назначат опекуна. Пока опекуна нет, он должен находиться в приюте. Я вообще не знаю, как его в самолет пустили!

  - Еще у него нет никаких документов из школы, и вообще - прием в суворовское после начала учебного года дело нереальное, Сашка звонил начальнику училища, тот его выпускал, - уныло сказала я, болтая ложкой в чае. - И вещей - брюки, две майки, трусы, куртка спортивная, типа толстовки. 'Батя сказал, че баул таскать, казенку дадут'.

  - И что делать будете? - осторожно спросила Люда.

  - Сама-то как думаешь? - усмехнулась невесело. - Мила, поможешь? Я в ужас прихожу при одной мысли, сколько бумажек собирать придется.

  - Правильно делаешь. Так, список документов я тебе сейчас на почту скину. В опеку надо будет ехать...

  - А его не заберут в приют? - испугалась я. - Ну, когда узнают, что он у нас живет просто так?

  - Могут, - задумалась Мила. - Я позвоню одному человеку, он может помочь. Обязательно поможет, - поправилась. И еще - хочешь, схожу с тобой к директору школы, где наши учатся? Попросим, пусть разрешит посещение. Не сидеть же ему дома, пока все оформите.

  С Сашей коротко переговорили у Милы в кабинете. Вечером, когда он пришел домой, мы втроем поужинали, переглянулись.

  - Клим, скажи - а ты сам хочешь в суворовское? - начал Саша.