Одиночество вдвоем или любовь на пятерых (СИ)

— А вы когда поженитесь? — вдруг спросил сын, Настя же покраснела и замялась.

— Да я хоть сейчас, — засмеялся отец, — вот только Настю уговорю.

— Вы женитесь, пока я не уехал, хочу погулять на вашей свадьбе, — улыбнулся сын.

— Вот Настин дом восстановят, и сразу гостей к себе пригласим.

— А зачем нам второй дом, — удивилась Настя.

— Так гостевым будет, там две спальни, гостей человек шесть — семь туда положим, у нас в доме будет три спальни.

— А зачем так много? — вновь подала голос Настя.

— Для гостей, — усмехнулся Кирилл.

Сам он думал уже совсем о другом. В его голове вдруг родилась идея, а почему не заиметь ещё одного сынишку или доченьку. Старшие уже выросли, разлетелись в разные стороны, а они еще не старики. Почему бы…

Мысль эту он озвучил Насте ночью, когда занимался с ней любовью. И она сказала «Да».

Глава тридцать вторая. Алька

Прошло несколько месяцев

Октябрь в этом году выдался теплым. И хоть листва уже облетела и хрустела под ногами цветным ковром, но солнышко припекало, даруя надежду. Казалось, тепло не исчезнет никогда, и дальше будет вот так же по-летнему солнечно. И только вечер напоминал, что на дворе давно уже не лето.

Алька шла по аллеи в центре города, именно по той аллеи, где гуляла с Колей и где их пути пересеклись с Тонькой. Нет, она не вспоминала прошлое, не ностальгировала по Коле, просто любила это место.

Шла медленно, заглядывая гуляющие парочки, изредка подбирала опавшие веточки с желтыми и красными листочками. У нее в руках уже был собран букет, и она перебирала в руках разнокалиберные веточки, создавая композицию. Вот у бордюра Алька заметила тонкую ветку рябины с гроздями спелых ягод, видно шаловливый ветер обломил её. Она наклонилась, подобрала и стала пристраивать её в букет, когда кто-то её окликнул.

Алька обернулась и поморщилась. Это была Маринка, когда она была замужем за другом Кирилла, потом семья распалась, и теперь Марина была в активном поиске очередного мужа.

— Ой, привет! — защебетала та. — А я думаю, ты это или не ты, чего то ты поправилась, Алька.

Алька и сама знала, что поправилась. Нет, не так, разжирела. Все вечера она проводила дома, сидя перед телевизором, поедая вредную и сладкую пищу.

— И тебе привет, — коротко бросила Алька, пытаясь отвлечься на построение композиции из веточек.

— Твой-то женился, — Маринка жадно заглядывала Альке в глаза, ожидая увидеть там хоть какие-то чувства, но Альке было все равно.

— Знаю, — так же тихо ответила Аля.

— Жена то у него беременная, на молодухе женился, вот все говорили, что она сразу обрюхатеет, — затараторила Маринка.

Аля поморщилась, весть о беременности новой жены Кирилла больно кольнула. Конечно, она подозревала, что молодая супруга захочет ребенка, но не была уверена, что Кирилл этого захочет.

— Твой-то бывший устроил её к нам в бухгалтерию, хитрюга какой, а она раз и беременная, теперь и место будет чье-то занимать, в декрет с хорошей зарплаты уйдет, больничные там всякие, — продолжала долбить Альке мозг Маринка. — А че ему сделают, он теперь заместитель директора, считай правая рука.

— Он уже заместитель? — удивленно спросила Алька.

— Ага, представляешь? Назначили вот в сентябре, оклад ого-го, так что девка то хоть и деревенская, но не прогадала, — Маринка источала яд.

— У него к ней любовь, — тихо сказала Алька.

— У него то может и любовь, а вот девка то точно корыстная, без кола и двора, нищая, а теперь они квартиру в городе купили трехкомнатную, он дом вон какой построил, ей машину купил, себе машину новую взял, — яд просто капал с губ Маринки. — На каки шиши бы эта тихоня себе бы тачку купила, говорят в саду в домике дощатом жила.

Маринка говорила громко, брызгая слюной, в глазах её горел яростный огонь.

Алька от детей знала, что ни такую уж и бедную взял муж девочку. Да и старше он ее всего на восемь лет. И квартиру они купили, продав двухкомнатную квартирку Насти. Догадывалась, что муж не зря отправил ту учиться на права, наверное, после учебы машину ей и купил.

Так что Маринка могла хоть литр яда сцедить, но у Кирилла с Настей была любовь, настоящая, ни как у них.

Она завидовала, но не глупой бабской завистью, не сцеживала яд, сидя с подругами. Она просто тихо завидовала той, что сумела осчастливить Кирилла.

Только по прошествии двадцати лет, Алька вдруг осознала, что муж с ней не был счастливым. В этом браке они оба были несчастны. Он не мог дать ей того, чего ей хотелось — эмоций, а она не смогла стать ему надежным тылом. Именно Настя стала тем человеком, который уготован был Кириллу судьбой: тихая, скромная, начитанная, любящая быт. Алька такой бы не стала никогда.

И вот теперь Аля осталась одна. Старший улетел в Пекин, получил какой-то грант, работу, младший уехал учиться в Москву. Дети её не бросили, звонят, раз в неделю они выходят на связь, и они общаются, даже видят друг друга, но с экрана. В остальное время она одна одинешенька. Работа и дом — это все, что у нее осталось.