Одиночество волка

– Я в это не верю.

– Зато я верю.

– Во что вы верите?

– Во все, что имеет отношение к ограблению.

– А это имеет отношение?.. Почему бы и нет? – проговорила Ольга.

– Мне кажется, что вы, всего лишь лаборант, совершили какое-то важное открытие и просто обязаны сообщить об этом всему миру. Или хотя бы мне.

– Да это не открытие. Скорее закрытие.

– Закрытие чего?

– Закрытие разума. Вот зачем, спрашивается, тратить деньги на проституток? – Ольга и хотела сдержать эмоции, но не смогла.

– Это вы про Илью?

– Серега сказал…

– Серега?

– Может, и соврал.

– Кто такой Серега?

– Друг его. Он с нами работает.

– Этот самый Серега и сказал вам, что у Ильи была проститутка?

– Да врет он! Я же говорю, ему соврать, как высморкаться.

– Да вы не переживайте, Ольга. Я никому не скажу, что вы проговорились.

– Я ничего не говорила.

Степан усмехнулся. Оперативную информацию он получил, а доказательства ему не нужны.

«С чего это вдруг старшему лейтенанту милиции приспичило поговорить со мной с глазу на глаз? У меня от жены секретов нет».

Именно это было написано на лице у Ильи Васильевича, когда Степан предложил ему выйти во двор.

Он достал из кармана пачку сигарет, предложил Кирилееву.

– Не курю, – сказал тот.

– И жена не курит?

– Нет.

– И дочка не курит?

– Вы шутите? Ей всего двенадцать!

– Но кто-то же курил у вас в квартире.

Степан всего лишь нагнетал обстановку. Он сам курил, поэтому не мог чувствовать остаточный запах табака.

– Когда?

– Когда ваша жена уезжала.

– Куда уезжала?

– Я так понимаю, она уезжала вместе с дочкой. Не могли же вы курить в ее присутствии.

– Я вообще не мог курить!

– Значит, курила только девочка. Та самая, которую вы привели к себе.

– Какую еще девочку?

– По вызову. Может, пойдем и спросим у вашей жены, когда она оставляла вас одного? В ее присутствии и продолжим разговор.

– Не надо. – Кирилеев отвел взгляд в сторону.

– Когда это было?

– На прошлой неделе, – буркнул мужчина.

– С кем?

– Я не знаю, как ее зовут.

– Сколько времени вы с ней провели?

– Она ушла от меня рано утром.

– Ночью вы спали?

– Да, какое-то время.

– Крепко?

– Вы думаете, что Софи могла обыскать квартиру?

– Софи? Вы же сказали, что не знаете ее имени.

– Она сказала, что ее зовут Софи. Но проститутки придумывают себе имена. На самом деле ее могли звать…

– София.

– Да, может, и София. Или Клава.

– Тогда уж Клаудия.

– Не знаю, Клаудии у меня не было.

– Мне нужен телефончик.

– Клаудии?

– Софи.

– Нет у меня телефона. Я по улице шел, подошли какие-то ребята, спросили, не нужна ли мне девочка.

– Пешком шли?

– Машины у меня нет.

– Поэтому к вам никто и не подходил. Сутенеры с пешеходами не работают. Да и не привели бы вы домой случайную девочку. Да и по телефону вызывать не стали бы, – сказал Степан, внимательно глядя на Кирилеева, и спросил: – Давно вы знаете Софи?

– Не так уж и давно. Но знаю.

– Как ее найти?

– Вы думаете, что это она?

– Илья Васильевич, вы отнимаете у меня драгоценное время.

– Хорошо, я дам номер телефона. Только жене ничего не говорите.

– Я постараюсь.

Кирилеев сходил домой, принес номер телефона, написанный на клочке бумаги. Степан пробежался глазами по цифрам и удивленно повел бровью. Это был номер телефона Варвары Хохолковой. Она рассказывала ему о своей подружке Соньке. Неужели?..

Кирилеев окончил работу в семнадцать. Он уже успел и поужинать, и со Степаном пообщаться. Настроения у него, конечно, сейчас нет, переживает мужик. Но он этим занимается у себя дома, за телевизором. А Степан все еще на ногах. Он не стал откладывать на завтра то, что можно было сделать сегодня.

Дверь ему открыла худенькая невысокая девушка с большими глазами. Сущая пигалица, но взгляд как у зрелой, искушенной в плотских утехах женщины.

– Тебе чего, мужчина? – спросила она, обласкав Степана взглядом.

– Варвара дома?

– Я за нее.

– А ты Софи?

– Да, Софи Лорен!

– Ты очень на нее похожа. Потому я и спросил.

– Ты извини, мужчина, я сейчас занята. Завтра приходи.

– Ты кому там втираешь? – громко спросил какой-то мужчина.

Дверь распахнулась, и Степан увидел бугая с налитыми кровью глазами. От него разило животной злобой и перегаром. Он был в одних шортах, торс обнажен, на бычьей шее толстая цепь а ля золото. На мускулистом плече выколота эмблема ВДВ.

– Я же говорил, никого больше! – заорал он, обращаясь к Софи, но набросился не на нее, а на Степана.

Бугай размахнулся, но тут же попался на болевой прием и с воем опустился на колени.

Степан глянул в глубину квартиры через открытую дверь. Однажды он имел здесь дело с двумя охальниками. Сейчас тоже мог столкнуться со вторым противником. Поэтому и посмотрел. Оказалось, не зря.

Из гостиной через коридор к нему шел какой-то человек с вытянутой рукой. Этот тип направлял на него ствол пистолета. Походка его была далеко не самой твердой, но именно это и пугало Степана.

Он отскочил в сторону, не дожидаясь выстрела. Рука заученно нырнула под куртку. В этот момент и громыхнуло. Софи взвизгнула как резаная. А ее дружок в страхе рванул вниз по лестнице.

Смешно это или нет, но человек с пистолетом стрелял не в сотрудника уголовного розыска, а в беглеца, хотя наверняка был знаком с ним. Он промазал.