Одиночество зверя (СИ)

В давние студенческие годы, собираясь жениться, Игорь пришел в малометражную московскую квартиру знакомиться с родителями невесты. В руках он держал букет роз для будущей тещи и бутылку «Столичной» для тестя. Отца Ирины звали Матвеем, и предполагаемый будущий зять по одному только имени заранее составил его мысленный портрет, который оказался в высшей степени достоверным. Неразговорчивый, каждое слово он словно уделял окружающим по крайне скупой норме, всякий раз опасаясь израсходовать лишнее и выдать свои подлинные чувства. Жениху дочери он не сказал ничего страшного, угрожающего или предостерегающего. Произнёс только несколько отдельных фраз, ничем не выдавших его отношения к гостю и почти родственнику, но последующие годы открыли истину — отец желал дочери как можно дольше не узнать жизнь во всей её полноте. Мать хотела ей счастья, а он — неведения. Словно пытался скрыть от единственной дочки древо познания добра и зла, хоть и не считал самого себя Богом. Теперь Саранцев, думая о дочери, непременно вспоминал тестя и улыбался, понимая того всё больше и больше.

Игорь Петрович накинул халат, затянул на животе узлом пояс, вышел из спальни и скоро оказался в условленном месте. Там его ждала Светлана, и выглядела она странно. Казалось, она находится не в резиденции собственного отца, президента и человека, а в царстве какого-нибудь властелина зла. Стояла, маленькая и неуклюжая, рядом с кроватью, словно хотела поскорее лечь спать и забыть всю свою сегодняшнюю жизнь, но боялась последовать собственным желаниям. Когда дверь за Саранцевым закрылась, и члены семьи наверняка остались одни, дочь сказала чужим голосом, глядя в стену рядом с отцом:

— Папа, кажется, я кого-то убила.

Саранцев молчал, пытаясь понять причины вспышки черного юмора у его маленькой девочки.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказала.

— Светка, хватит валять дурочку, говори, что происходит.

Игорь Петрович разозлился всерьёз — ему нравилось понимать происходящие вокруг него события. Поверить сразу в сказанное дочерью он не мог, как не смог бы на его месте ни один родитель в мире, потративший жизнь на воспитание ребенка в холе и под надёжной защитой от всех мировых невзгод.

— Кажется, я кого-то сбила.

— На машине?

— Конечно, на машине! Как же ещё? Ты думаешь, я кого-то кулаками забила?

— Не кричи. Что значит «кажется»?

— То и значит. Я не поняла, что случилось, но машину помяло, и удар я почувствовала.

— На какой машине ты была?

— На моей «бэшке».

— Где она сейчас?

— На улице.

— Далеко отсюда?

— Что значит «далеко»? Здесь.

— Ты сюда на ней приехала?

— Да, сюда! А что тебя удивляет?

— Почему ты сразу не остановилась?

— Потому что испугалась! Папа, зачем задавать дурацкие вопросы?

— Что значит «испугалась»? Ты сбила его на пешеходном переходе, ты ехала на красный свет?

— Я не видела там ничего такого.

— Не заметила, или там не было ни «зебры», ни светофора?

— Ну какая разница, папа!

— Теперь действительно никакой. Возможно, ты не виновата в наезде, но уже точно виновата в оставлении пострадавшего без помощи.

— Ну извини! Я просто испугалась и хотела, чтобы всё поскорее кончилось.

Игорь Петрович задумался. Помолчав несколько минут, он сел в кресло у стены и жестом велел дочери сесть на кровать.

— Расскажи всё с самого начала.

— Самое начало — это когда?

— Откуда и куда тебя несло среди ночи?

— С девчонками сидела в ресторане.

— Выпила?

— Немного. Ну и что? Ночь на улице!

— Загадочная у тебя логика. Думаешь, по ночам можно ездить пьяной?

— Я не пьяна, ты же видишь! Пара бокалов вина.

— Ах, пара бокалов! Ты действительно считаешь количество выпитого своим оправданием?

— Почему бы и нет?

— Потому что в нашей стране за рулём нельзя пить вообще. Скажешь, ты никогда об этом не слышала?

— Папка, ну какая разница! Ты ведь президент, в конце концов.

— Вот именно — президент, а не царь и бог. Сегодня ночью, возможно, некоторое количество людей обзавелось хорошей уздой на меня.

— Причём здесь ты? Ты ведь спал.

— Нет, я не только спал. Ещё я узнал о совершённом дочерью преступлении и ничего не сделал для торжества правосудия. Ты понимаешь, в какое положение меня поставила? Ты думаешь, я живу припеваючи, горя не знаю и делаю всё, что хочу?

— А разве не так? Неужели позвонишь сейчас генеральному прокурору? Или по 02? Вообрази только размах положительного отклика в обществе на твой поступок! Президент выдал правосудию свою родную дочь! Какой отличный повод для газетных передовиц и сенсационных телерепортажей! Давай, давай, чего ты ждешь?

— Всё население страны имеет право не сообщать властям о правонарушениях родственников, закон это допускает. А президент такого права не имеет, именно в силу своего положения. Опять Интернет взорвётся новой сенсацией, на сей раз совсем небывалой. Дочь президента убила человека, а папочка её прикрывает! Где всё случилось?

— На проспекте Мира.

— На проспекте Мира! Он оказался для тебя недостаточно широким?