Одиночество зверя (СИ)

Необычный банкир Юлю пугал, но и вызывал интерес. Она откровенно его разглядывала в надежде заметить отталкивающие чёрточки в лице и характере, признаки нервозности в жестах или отблеск лжи в глазах.

— Я очень далёк от совершенства, — продолжал объект исследования, — и отчётливо осознаю свои недостатки. Многие из них бывшая жена расписала мне во всех подробностях, но я не хочу сейчас углубляться в эту тему. Знаете, я снова хочу жениться.

— Невероятно! Эксперимент окончен, теперь пора приступать к делу?

— В некотором смысле. Теперь я знаю о женщинах главное.

— Вы опасный человек.

— Нет, я просто разведённый.

— Вы — свободны. Это женщины бывают разведёнными.

— Ерунда, все мы разведённые. Вы не шутите, я ведь серьёзен.

Юля хотела познакомиться с банкиром поближе, но теперь стремительно утрачивала к нему интерес. Ноющие мужчины никогда её не привлекали, она даже не стремилась узнать от собеседника главную истину о женщинах — очередная штампованная ерунда. Может, зря она считала неудачный опыт брака преимуществом своего избранника? Кажется, он совсем раскис, ищет жалости или сочувствия. Она рассчитывала встретить мужчину, прошедшего испытание женщиной, но готового ко второму туру. Если человек имеет реальный опыт семейной жизни и хочет провести его вновь, внеся необходимые поправки, шансы на успех возрастают. Но перед ней сидел бывший муж в худшем смысле слова — раздавленный слабак.

— Ну ладно, — сказал вдруг тот. — Мне пора.

— В каком смысле? — изумилась Юля.

— Дела, знаете ли. Проблем набралось — выше крыши.

— Не понимаю… Я думала, у вас есть свободное время…

— Было, но уже всё кончилось. Извините, не смогу вас проводить, но вас отвезут, куда скажете.

Журналистка изумилась внезапной перемене в собеседнике, и она стремилась его задержать, сама не понимая, зачем.

— Вы ведь собирались рассказать, что узнали о женщинах после развода.

— Не собирался.

— Ну как же, вы сами сказали!

— Я сказал, что узнал о женщинах главное, но не собирался ничего вам рассказывать. И не говорил, что собираюсь.

— Не знаю, возможно… Но мне ведь интересно!

— Не имеет значения, всё равно не расскажу. Сокровенное знание стоит выше науки.

— Вы же сказали, что хотите прожить со мной остаток жизни. И вдруг сбегаете?

— Ничего подобного. Я не говорил, что хочу прожить с вами остаток жизни. Я сказал, что с вами можно прожить остаток жизни — согласитесь, есть разница.

— По-моему, вы странно себя ведёте. Зачем вы вообще пригласили меня сюда?

— Поговорить. Посмотреть. Вспомнить. С женщинами вообще приятно проводить время. Необъяснимо. Казалось бы — сидит напротив человек, ест и пьёт, разговаривает. Эка невидаль! А я вот сижу напротив вас, словно в ванне из шампанского. Вы сами пришли, у вас на мой счёт какие-то планы, а мне — плевать. Не могу ни о чём думать, не вижу скрытых козней, не готовлюсь к ловушкам, хотя знаю — надо. Надо, если хочу остаться самим собой. Но всё неважно. Вы сидите рядом, и я счастлив. Как последний идиот, сам не знаю, почему, но счастлив. Ну что мне с того, что вы сидите рядом?

— Я не готова обсуждать воздействие моей физиономии на твою психику, — осторожно нащупывала Юля почву для дальнейшего разговора, но потерпела фиаско.

Банкир вежливо попрощался и ушёл, расплатившись по счёту, а её действительно отвёз домой таксист, где и оставил в одиночестве и недоумении. Некоторое время Кореанно изучала свои собственные чувства, как этнограф исследует душу народа, затерянного в джунглях. Незнакомые по прежней жизни переживания нахлынули вдруг разом и выбили журналистку из колеи. Вскрытые коррупционные схемы и скрытые связи чиновников с криминалитетом уступили в её мыслях место неожиданно простым мотивам.

Открытия следовали одно за другим и ошарашивали Юлю пещерным примитивизмом. Однажды ей очень понравился дизайн детской коляски, которую катила по тротуару задумчивая мамаша, и Кореанно принялась разглядывать все встречные коляски подряд. Она пыталась оценить их практичность и удобство для ребёнка, эстетику дизайна и прочие мелочи, о которых прежде никогда не задумывалась.

К тому времени президент Покровский уже поменялся местами с премьер-министром Саранцевым, и однажды Юле лично позвонил глава администрации нового главы государства с предложением новой интересной работы.

Польщённая журналистка отвлеклась от посторонних размышлений и отправилась на Ильинку проходить собеседование. Ей доводилось бывать на официальных мероприятиях и в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца, и в Екатерининском зале Сенатского; по сравнению с ними здание администрации президента совсем не отличается пафосностью. Потёртые паркетные полы, массивные деревянные двери с бронзовыми ручками, крашеные щелястые оконные рамы, длинные полутёмные коридоры. Тем не менее, Кореанно испытывала едва ли не большее волнение, чем от посещений Кремля. Раньше она приближалась к цитадели власти со стороны, теперь проникала в её чертоги почти как свой человек.