Одиночка

Он наклоняется, а я от этого замираю словно лань, а не дочь альфы стаи. Горячее дыхание обжигает мою кожу, а затем он проводит языком по огромному синяку над правой грудью. Чувствительно так. Обводит края, перемещается к царапине в ложбинке между холмиками. Невольно задерживаю дыхание. Тело моментально отзывается приливом тепла. Между ног увлажняется, и эта спасительная влага уменьшает дискомфорт.

– Хватит, пожалуйста.

Одиночка отстраняется, но не из-за моей просьбы, а из-за удовлетворения, что смог продемонстрировать мне, как я физически слаба перед ним. Опускаю взгляд туда, где его язык касался меня. Мои глаза в шоке расширяются. Синяк зажил, так же как и рубец. Да, слюна оборотня имеет целебные свойства, но сейчас она слишком быстро подействовала. Тогда я перевожу взгляд на свою ногу, а раны уже нет.

– Говоришь, между ног саднит. Я позабочусь об этом.

Смысл его слов доходит до меня. Я резко упираюсь ладонями ему в грудь.

– Нет! – в мужских глазах зажигается звериный свет.

Альфе нельзя отказывать.

– Не сейчас, пожалуйста, – закусив губы, взмолилась к нему. – Я хочу в душ сначала. И поесть.

К счастью, урчание в животе подтверждает правдивость моих слов. Если он моя пара, то не сможет отказать. В ДНК оборотней заложена забота о своей самке.

– Завтрак уже готов, – подтверждает он мое предположение. – Но сначала ванная.

Неожиданно он поднимает меня на руки, поэтому мне не остается ничего, кроме как обхватить его за шею. Пальцы с радостью скользят по его коже. Одиночка, не прилагая особых усилий, несет меня через гостиную к лестнице с одним пролетом, ведущей на следующий этаж. Мне тянет прижаться к его коже носом так сильно, что в итоге я сдаюсь и утыкаюсь в выемку внизу шеи. Он пахнет невероятно: земельным ароматом леса, мокрой листвы, густой пряной смолы. Первозданный зверь.

На втором этаже он поворачивает направо и останавливается напротив одной из двух дверей. Толкает ногой дверь. Заносит меня в просторное помещение. Запотевшие стекла кричат о теплой воде. Глаза находят наполненную ванную, от которой идет пар. В этом плане он тоже все предусмотрел.

Мягко опускает меня в воду. Пытаюсь не кривиться от пощипывания ссадин, особенно в том месте. Однако по его взгляду могу сказать, что он знает о моих ощущениях.

– Спасибо. Дальше я сама, – смущенно проговариваю, пытаясь прикрыться в прозрачной воде.

Глупо. Я же всю жизнь твержу себе, что я оборотень, а они не испытывают стыда от нагого тела. Только под взглядом одиночки я тушуюсь. Во мне как назло проявляются человеческие качества.

– Нет, – делает паузу, а затем добавляет: – Моя пара.

Из меня вышибает весь дух. Я не могу быть связанной с ним! Не могу!

– Мы не сцепились! Это просто физиология! Иначе я сто процентов забеременею после этого полнолуния.

Его брови с издевкой выгибаются, из-за чего меня повторно встряхивает.

– Я беременна? – спрашиваю его. – Ты – альфа. Ты должен понять это сразу.

– Я скажу тебе позже. Сначала ванная, завтрак и лечение.

– Под лечением ты подразумеваешь…

И его взгляд красноречиво перемещается на мой лобок. Невольно свожу ноги, но прекрасно понимаю, что такое поведение ему по душе.

– Нас ждет еще одна дикая ночка. Рана должна зажить и там, чтобы ты смогла ее выдержать.

– Я выдержу и так! – гордо вскидываю подбородок.

– Какая дерзка мышка попалась в мою клетку, – мычит он, когда тянется рукой к баночкам на стоящем рядом стеллаже.

– Это какой-то страшный сон, – закрываю лицо руками. – Я только хотела избежать связки с бетой и спасти свою стаю, а в итоге угодила в узы с одичалым одиночкой! Мало того, теперь я могу забеременеть от тебя!

– Тебя волнует, понесла ты или нет? – грубо уточняет он. – Отпусти это. Я сообщу насчет щенков позже.

– Да я даже имени твоего не знаю, а мы уже детей обсуждаем, – мое мнимое спокойствие летел к чертям…

– Дункан.

– Что?

– Меня зовут Дункан, Рони.

Меня поразило, что он в, отличие от меня, прекрасно знает мое имя.

– Откуда ты…

– Я владею информацией о своих соседях.

– Ты общался с моим отцом, правда? – догадываюсь я, но мой допрос прерывается, когда он проводит мочалкой по моем плечу.

Аккуратно, бережно обводит метку. Это мимолетное касание заставляет мое дыхание участиться.

– Мне не нужна пара. Мне не нужна стая. Я сам по себе, – грубо произносит Дункан, но не дает вставить мне и слова, быстро продолжая: – Но теперь ты – моя. Отпускать тебя я не намерен.

– Я должна вернуться домой. К отцу. Я не могу его оставить, – срываюсь на крик.

Дункан вскидывает руку, снова сжимает мое горло. Как вчера. Эта его манера невероятно бесит и… заводит.

– Об этом мы тоже поговорим завтра. Пока течка окончательно не пройдет, ты не выйдешь из этого дома.

– А то что? – резко бросаю ему, желая противостоять во что бы то ни стало.

– Ты вроде не альфа-самка, – задумчиво протягивает он, – но повадки как у нее.

Я дергаюсь, пытаясь скинуть его захват. Противостоять сильному самцу в моем уязвимом положении ой как не просто.

– Тихо, мышка! – рычит он.

Подушка большого пальца потирает место, где бьется пульс, затем спускается ниже – прямо на метку.