Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

Делая вид, что резко ослеп, Елисей закончил с обязанностями хозяина и вернулся на свое место. Рядом с женой. Краем глаза покосившись на девушку, он вдруг понял, что еще немного, и та запросто может броситься в рукопашную. Прихлебывая чай, он положил ладонь на колено супруги и, чуть сжав пальцы, улыбнулся повернувшейся к нему девушке. Взяв себя в руки, Наталья улыбнулась в ответ и, накрыв его лапу своей ладошкой, удержала его руку, не давая ее убрать.

Так они и сидели, пользуясь каждый одной рукой. Глафира, заметив это, едва заметно поморщилась и еле слышно хмыкнула. Меланья, наблюдавшая за всей этой пикировкой со стороны, вздохнула и, отодвинув чашку, тихо сказала:

– Беда у нас, Наташенька. Граф уж почитай год болеет. А тут еще и маменьке поплохело. Ее вот на лечение вывезли, а что с папенькой делать, ума не приложим.

– А что это с ним? – нейтральным тоном уточнила Наталья.

– Доктора говорят, чахотка, – тихо вздохнула Глафира.

– В Крым ехать надо. В Ливадию, – кое-что припомнив, посоветовал Елисей. – Там места лечебные. Дерево есть такое, эвкалипт называется, вот от него та болезнь и проходит.

– Дорого, – скривилась Меланья. – Дела в упадке. Папенька сам уже и не следит за ними, а нам одним не управиться. Тем более что мы с Глашенькой тут застряли.

– А остальные родственники что же? Неужто в помощи откажут? – удивился Елисей.

– Нам проще у сторонних людей спросить, – помолчав, решительно заявила Глафира. – Вот вы, князь, можете нам денег одолжить?

– Смотря сколько, – спокойно отозвался Елисей, едва не взвыв, когда острые коготки впились ему в кожу. – Тысячу могу, а вот больше пока не получится. На свадьбу сильно потратились.

– Тысячу?! – презрительно фыркнула Глафира. – Да нам не меньше ста надо.

– Это в банк, – пожал Елисей плечами. – У меня все свободные деньги в дело вложены.

– А мы можем с вами в то дело вложиться? – тут же отреагировала Меланья.

– Увы, сударыня. Там все не так просто, – мотнул Елисей чубом. – Дело непростое, и дохода почитай год ждать приходится.

– Так, может, хоть посоветуете, где можно денег добыть? – не унималась Меланья, пользуясь своим статусом наперсницы.

Являясь по местным понятиям дамой полусвета, она запросто могла поднимать подобные вопросы и вести такие речи. Девушке из общества подобное было невместно. Для этого у нее были родители, а потом муж. Исключением являлись только вдовы.

– Ну, здесь вам искать нечего, – сделав вид, что задумался, протянул Елисей. – А вот в столице нужно смотреть, кто из промышленников свободные капиталы ищет. Ну, или из купцов, – добавил он, помолчав.

– А я уж думала, что хоть один благородный человек в местном обществе появился, – фыркнула Глафира, наморщив носик.

– Глаша, ты бы не зарывалась, – с угрозой посоветовала Наталья. – Сказано тебе, на свадьбу потратились сильно. Нам ее два раза праздновать пришлось.

– Как это? – удивилась Меланья.

– А вот так. Первый раз в столице, а второй уж тут. В Тифлисе, – коротко пояснила девушка.

– А в Тифлисе-то почему? – не поняла Глафира.

– Князь Буачидзе Елисею отец названый, – гордо вскинув подбородок, отчеканила Наталья.

– Это который Буачидзе? – задумалась графиня. – Неужто тот самый, что самому государю родственник?! – глаза ее растерянно расширились.

– Он самый, – победно усмехнулась Наталья. – Так что думай, кому и что говоришь.

* * *

Банально сбежав из собственного дома, Елисей скакал по лесной дороге в сторону крепости, чувствуя себя по-настоящему счастливым. Еще пара часов таким аллюром, и он снова с головой окунется в привычную и родную для себя атмосферу. Оружие, амуниция, следы в лесной чаще, все, что нужно нормальному мужчине и бойцу. Наталья, после вечерних разговоров подруг, отпустила его, можно сказать, сама вытолкала, спокойно.

Глафира отчаянно флиртовала с ним, то и дело вызывая у девушки приступы ярости, и только каменное спокойствие самого Елисея спасало графиню от знакомства с коготками Натальи. Уже ночью, в постели, девушка тихо поведала ему, что это вообще такое было. Как выяснилось, Глафира никогда не отличалась особой добродетелью и уже имела несколько любовников. Папаша ее, зная о похождениях доченьки, только отмахивался, требуя от нее только одного, чтоб в подоле не принесла. А самое главное, что за ее развлечения должны были платить ее любовники. И не только за развлечения.

– Ну и подруги у тебя, – растерянно проворчал Елисей, выслушав эту историю.