Одиночка — Джек

Это было что-то вроде лавки старьевщика. Сюда сваливали самый разнообразный оружейный хлам, от индейских томагавков и старомодных мушкетов, до револьверов и винтовок самого последнего образца. Здесь хватало припасов, чтобы, как любил поговаривать Шодресс, вооружить всех до последнего мужчин в Джовилле, да еще и одинаковыми образцами. А в центре высилась тяжелая наковальня, которую использовали для разных кузнечных работ, чтоб не тащиться по каждой мелочи в настоящую кузницу.

К этой наковальне и подошел Одиночка Джек.

Он вытащил из кармана куртки второй револьвер Макгрюдера и пристроил свои окованные наручниками запястья на толстой железной плите. Оба револьвера в его руках были нацелены на Макгрюдера.

— Вот что я думаю, Дэн, — стал объяснять Димз. — Если ты возьмешь вон тот топор и станешь рубить им по этим цепям, ты их, наверное, разобьешь. У меня в каждой руке по револьверу. У тебя может возникнуть искушение разок промахнуться и отрубить руку в запястье. Если ты это сделаешь — ты убит. Или если окажешься еще более безрассудным, решив направить топор мне в голову… Но не думаю, что ты способен так далеко зайти. Ты храбрый человек, Дэн, но вряд ли тебе так уж хочется отдать жизнь за своего хозяина. Теперь начинай и бей изо всех сил, но только будь уверен, что бьешь по цели! Тогда все будет в порядке.

Дэн Макгрюдер повиновался.

Ему было не так-то легко поднимать и опускать тяжелый топор под прицелом двух глядящих на него неподвижных зрачков револьверов. Он видел, что один из них нацелен ему прямо в сердце, а другой — в голову.

И в его голову вдруг стали закрадываться безумные мысли. Если он отрубит руку, которая целится ему в сердце, разве от неожиданности и страшного болевого шока другая рука сможет выстрелить точно и попасть в цель?..

Особенно если в тот же момент следующий удар топора обрушится на голову преступника!

С отчаянной решимостью, переполнившей его сердце, он замахнулся топором для удара, но в тот момент, когда топор уже был на вершине взмаха, его глаза наткнулись на острый холодный спокойный взгляд Димза.

Этот взгляд пронзил его насквозь, и внезапно он понял, что у него нет ни единого шанса остаться живым, если он предпримет что-то против этого человека.

Он дал топору опуститься на первую цепь. И столько в этом ударе было нерастраченной силы, что сталь наконец хрустнула и цепь упала.

— Отлично, — сказал пленник. — Вторая мысль оказалась лучше, да, Дэн?

Джек сопроводил эти слова такой улыбкой краем рта — что Макгрюдера прошиб холодный пот.

Вторая цепь поддавалась труднее.

— Оставь ее, Джек, — предложил Макгрюдер, задыхаясь. — Мы такой шум подняли, что сейчас сюда все сбегутся…

— Благодарю за совет, — сказал Одиночка Джек. — Но я хочу, чтобы обе мои руки были при мне.

Он опять улыбнулся, и зазубренный топор вновь поднялся для удара.

Этот удар оказался счастливым. Он перерубил надвое центральное звено, и теперь обе руки Димза были свободны, правда еще отягощенные звенящими болтающимися обрывками цепей.

— Самая лучшая работа, которую ты сделал в своей жизни, — сухо оценил Одиночка Джек труд охранника, — а теперь иди вперед.

— Что ты собираешься со мной сделать, Джек? — испуганно спросил тот.

— Я не причиню тебе вреда. Пока ты ведешь себя как надо, и я буду поступать по-хорошему. Но ни одного движения, которое может вызвать мое подозрение! Ни одного лишнего шага, друг мой!

— Я буду послушен! — с горячностью заявил Макгрюдер, и они опять очутились в коридоре: пленник повиновался инструкциям преступника.

— Эй, там! — послышался вдруг голос внизу лестницы. — Эй, Макгрюдер!

— Здесь я! — ответил Макгрюдер слегка дрожащим голосом.

— Старик послал меня спросить, какого черта поднял здесь такой шум?

На минуту воцарилось молчание.

— Скажи ему, чтоб привел Шодресса, пусть тот сам посмотрит, — прошептал Одиночка Джек.

— Эй, иди обратно и скажи Шодрессу, что он сам может прийти и посмотреть!

— Что? Ты предлагаешь мне сказать ему это?!

— Да.

— Ладно. Дело твое, Макгрюдер. Но ты, должно быть, просто спятил!

Послышались тяжелые шаги, спускающиеся вниз, а затем хлопнула входная дверь.

— А что было бы, поднимись он на второй этаж, вместо того чтобы просто позвать с лестницы?

— Видишь, удача сопутствует мне, — сказал Одиночка Джек. — Иди чуть помедленнее, Макгрюдер, я хочу, чтобы ты был прямо передо мной, когда мы начнем спускаться.

Это да еще шум, который, уходя, поднял посланец Шодресса, опять навели Макгрюдера на отчаянную мысль. Если он сумеет быстро выскочить вперед и завернуть за угол коридора, справа перед ним откроется выход на лестницу: одним прыжком он может оказаться на первой площадке, а там всего один пролет — и он вне поля зрения Одиночки Джека и вне досягаемости его смертоносного оружия!