Одиночка, или В плену Огня (СИ)

Фина проснулась, едва сумела разлепить тяжелые веки, выдохнула. Казалось, что во сне она тонула в липком болоте, старательно тянувшем ее на дно. И дышать было тяжело, словно кто-то со всей силы ударил ее в грудь, и ребра раскрошились, вспороли острыми осколками легкие, мешая делать глубокие вдохи.

Девушка не могла поднять руки, а когда удалось, с удивлением обнаружила кусок лейкопластыря, фиксировавшего катетер. Рядом с кроватью — капельница.

Кьелл удивленно моргнула, пытаясь вспомнить, все, что случилось перед сном. Засыпала она, кажется, в доме советника Эрлинга, в его постели. А проснулась … Где?

Белоснежные стены и огромные окна, через которые лился солнечный свет, явно не были частью лесного домика, принадлежащего советнику. Свет резал чувствительное зрение точно острым камнем, на секунды ослепляя и дезориентируя. Однако девушка, осмотревшись, поняла, что находится она в лазарете. И словно читая ее мысли, рядом с ней появилась женщина средних лет, добродушно улыбающаяся, в белоснежном чепчике и халате.

— Очнулась, девочка? — уточнила женщина и присела на стул рядом с койкой, на которой лежала Фина. — Как себя чувствуешь? Говорить можешь?

Фина на секунду замерла, пытаясь прокрутить в памяти тот момент, который бы пояснил ей, как именно она попала в лазарет из домика Рандольфа. Но ничего, пустота, будто Фина засыпала именно здесь, в стенах лазарета академии, а не там, в лесу.

— Как поживает ваша пациента, доктор? — негромкий, но властный мужской голос перетянул внимание Фины на посетителя.

В нескольких метрах от койки Кьелл стоял Эрлинг. И Фина подловила себя на идиотской мысли, что ей было бы приятнее, если бы рядом оказался совсем другой мужчина, тоже Эрлинг, но не этот.

А тем временем ректор приблизился еще на шаг. Темные глаза профессора цепко следили за каждым движением девушки, сверлили ее лицо взором, от которого Фина ощущала дискомфорт.

— Я в порядке, — попыталась произнести Руфина, до конца не понимая, что с ней произошло. Вместо разборчивой фразы с губ слетело мычание, и глотку опалило огнем.

— Вижу, — скупо обронил Эрлинг и вдруг подсунул под нос Руфине ее потрепанный учебник, который, как она помнила, благополучно потерялся во время камнепада. — Откуда у тебя вот это?

— Выдали в библиотеке, — нахмурилась Кьелл. — Обычный же учебник. Вы сами дали домашку, притащить «укроп».

Ректор хмыкнул.

— Это издание устарело. Мы обновили учебную литературу. Я считал, что все экземпляры утилизированы. Теперь никто не заставляет студентов бродить по лесу в поисках исчезнувших трав. «Укроп», как ты выразилась, Руфина, отыскать невозможно. А в твоем случае, как мы теперь знаем, еще и опасно. Но кто-то намерено вручил тебе именно эту книгу, чтобы отправить на никому ненужные поиски. Отдыхай, Кьелл. Я свяжусь с твоим отцом. Сообщу, что кризис миновал.

— Сколько я здесь? — шепнула Фина, прикрывая веки. Думать девушка могла с трудом, понадеявшись, что позже, когда станет легче, она непременно «тепло» пообщается с Ханной и Хильдой и поблагодарит за такой прелестный подарок.

Разговор с ректором отобрал все силы. А девушка пока даже не успела выяснить, что с ней, и как именно она сюда попала.

— Третий день. У тебя сильная простуда, — принялась рассказывать врач. — Когда тебя принес… когда тебя доставили к нам, ты была без сознания.

— Не выношу холод, — скривилась Фина.

— Да, теперь мы все об этом знаем, — загадочно подмигнул ректор и вышел из палаты.

Почему-то Руфина жутко смутилась, перехватив усмешку в хитром взоре Эрлинга. И вспомнился совсем другой, но тоже Эрлинг.

А еще Фине вдруг стало казаться, что он — рядом. Где-то поблизости, нависает, давит своей аурой на нее, своей силой.

Кьелл торопливо зажмурилась. Нет, бред. Все это игра ее воображения. И глупые фантазии.

Но память прорезала вспышка. Всего лишь одна картинка, где Рандолф крепко держал ее, обхватив рукой за плечи, а второй — зарылся в ее волосы на затылке. И взгляд… Она четко видела его глаза, от которых закипала кровь. И голос… Ранд Эрлинг что-то говорил ей, но слов она не понимала, только осознавала, что руки мужчины дарили ей тепло и чувство безопасности.

* * *

Когда Фина осталась в палате одна, на нее начала накатывать усталость. Тяжелые веки закрывались сами собой, и хотелось только одного — спать. Потому реальность казалась Руфине чем-то смазанным и ненастоящим. Возможно, благодаря полудреме Кьелл и не удивилась, когда ощутила то самое тепло и силу советника Эрлинга. А еще каждой клеточкой тела почувствовала, что мужчина взволнован. И да, он находился очень близко, рядом с ней. И самой Фине совершенно не хотелось ни двигаться, ни убегать от опасного и безумного психа.

С трудом приподняв веки, Руфина наткнулась на темный взор волчьих глаз. Поняла, что мужские пальцы крепко оплели ее безвольную и расслабленную ладонь. Да и сам мужчина был невероятно близко и совершенно не пугал ее.

— Спи, Рыжик, — глухо шепнул Ранд, а Фине показалось, что хриплый голос звучит в ее голове. К тому же, все происходящее мало походило на реальность. Скорее, странный сон.