Одиночка (СИ)

И вот ведь странное дело. Я опасливо скосил глаза, стараясь не шевелясь увидеть большую часть круга. Возможно, мне это только казалось, но линия, начерченная углем, будто стала жирнее. Нахмурившись, я перевел взгляд на привратников, с отрешенным видом читающих нараспев монотонную вязь слов на неизвестном мне языке. А линия меж тем ширилась, медленно подбираясь к моим ногам. И это уже трудно было списать на игру расшалившегося воображения.

Равнодушно таращиться на противоположную стену, прокручивая в голове приятные воспоминания из прошлой жизни, становилось все труднее, тем более что меня так и подмывало посмотреть себе под ноги. Я стойко противился, но наконец не выдержал.

Стоило мне опустить глаза, как они округлились против моей воли. Если раньше линия просто казалась жирной, то теперь ее и линией-то назвать язык не поворачивался. Пустое пространство круга заполнялось чернотой с пугающей скоростью. И в такт ей все громче звучали голоса привратников. Слова, срывающиеся с губ слишком быстро, чтоб их можно было разобрать, превратились в пронзительный стон.

У меня волосы встали дыбом. Я открыл рот, чтобы окликнуть хранителей и указать на некоторые изменения, но вовремя прикусил язык, вспомнив, как перед таинством мне настоятельно советовали не дергаться. Только вот сохранять спокойствие становилось и вовсе невмоготу. Ноги сами тащили меня вон из сужающегося круга. Комната, и так не отличающаяся хорошей освещенностью, стала еще темней. Полумрак мягко коснулся моих плеч и вкрадчиво шепнул на ухо несколько слов. Меня аж тряхнуло, будто молнией ударило.

Я окаменел и даже перестал дышать, готовый поклясться чем угодно, что слышал короткую непонятную фразу, произнесенную тихим и совершенно незнакомым голосом. Только вот некому было это сделать. В комнате только я да хранители, но те как бубнили, так и бубнят дальше, только посеревшие лица запрокинули к потолку.

Чернота тем временем сгустилась возле ног, окружив меня тесным кольцом. Теперь даже если бы я пожелал, выбраться все равно бы не смог. Она держала меня, да так цепко, что ноги, казалось, приросли к полу. Клубящийся туман медленно поднимался над кругом, скрывая из виду три фигуры. Я еще слышал привратников, но уже как-то нечетко, будто они с каждой секундой все больше отдалялись от меня.

Как-то неожиданно пришло понимание, что потерять их - значит потеряться самому, так хотела Тьма. Я ощущал это по ее Силе, привлекающей меня к себе мягкой, но властной рукой.

- Громче! - крикнул я. - Я не слышу вас! Хранители!

Не знаю, достиг их мой вопль отчаяния или нет, но знакомые голоса вдруг прорвались сквозь плотный туман. Я судорожно сглотнул, видя, как завеса начинает стремительно редеть, а влияние чужой Силы ослабевает. Комната раздвинулась, очистившись от темных клубов, чернота быстро отползала, выпуская мои ноги из своих цепких объятий. Привратники замолчали, и я резво рванул из круга, по пути едва не опрокинув их главного.

- Что, маг, перепугался? - спросил тот с кривоватой усмешкой на бледном лице.

- А то, - тяжело дыша, ответил я. - Можно подумать, вам страшно не было.

- Было, - не стал выкручиваться привратник. - Мы раньше об этом обряде только читали, а с тобой он еще и как-то странно изменился. Видимо, из-за того, что ты все таки не из наших.

- Вы меня чуть не убили, - обвиняюще заявил я. - Я почувствовал это.

- Мы тоже, знаешь ли. А ты молодец. Если б не закричал, потеряли бы тебя и еще неизвестно, смогли бы вызволить обратно или нет.

- Так вы меня услышали? - обрадовался я.

- Еще бы! Так орать...

Я покраснел, но оправдываться не стал. Ужас и в самом деле обуял меня до жути.

- Ну-ка, попробуй что-нибудь сделать, - вдруг азартно предложил мне младший из хранителей, редко подававший голос. - Больно хочется увидеть тебя в действии.

- А это идея, - одобрили Нарви братья и выжидательно уставились на меня.

Я пожал плечами и прищурился на вход в комнату, решив не прибегать ни к чему экстраординарному. Сойдет совсем простенькое - старая добрая огневая паутина...

Красные нити полыхнули жаром перед моим ошалевшим взором. Привратники шустро отпрыгнули, хотя могли не торопиться. Последовавшей воздушной волной их все равно отшвырнуло к противоположной стене, едва не размазав об камни. Не только вход в комнату, но и примыкавшая к нему стена почернела и покрылась крупными трещинами. Толстенные багровые нити протянулись от потолка до пола, заняв ровно половину зала, и теперь зловеще покачивались, так и норовя дотянуться до затаивших дыхание привратников. Меня сеть, к большому облегчению, не трогала, хотя и почти касалась кончика носа. Я сначала обомлел, а глядя на посеревших хранителей, еще и побелел. С большим опозданием до меня дошло, что своим простеньким заклинанием я едва их не пришиб.