Одиночный рубеж 2: Дети Смерти (СИ)

Та налилась пунцовым, взгляд её злобно сверкнул и вперился в меня, видимо, собираясь прожечь дыру. Я почувствовал нахлынувшие слабость и безволие. Озлобленная гримаса гостьи сменилась на мерзкую ухмылку.

– Артефакт на стол, – спокойно изрекла Селеста, наматывая свой зелёный длиннющий волос на мизинец, и гостье при этом явно поплохело. Стало похоже на то, что она вот-вот задохнётся. Резким движением глава клана бросила мерно гаснущую на наших глазах печать на стол.

– Да как вы смеете! – встала Омия, прикрикнув, но не с угрозой, а с какой-то обиженной растерянностью в голосе.

Дверь таверны хлопнула, послышался топот ног: к нам пришли как минимум, двое посетителей. Я уверенно кивнул шаманке, мол, дальше сам разберусь, и Селеста подорвалась с места и вылетела в торговый зал. Что-то она не сильно за меня боится. Хотя мало ли, на что она способна. Вуду с волосами это было сильно: скрутить того, кто больше тебя по уровню в три-четыре раза, уверен, дорогого стоит.

– Пойдём, Омия, – я поднялся из-за стола, пригласив девушку следовать за собой. – Нечего другим знать о наших делах. – И двинулся в сторону второго этажа. Пропустив перед собой гостью и приоткрыв дверь единственной комнаты, обставленной на втором этаже – нашей с Селестой спальни – повернулся и спросил: – Чего ради нам ругаться? Думаю, согласие выгоднее раздора.

Девушка немного смутилась, её будто распирало желание, она задышала часто-часто, выпалила:

– Ну а что тебе стоит продать Охотника?

– Мне? – удивился я. – Если не брать в расчёт, что Сальвир взял моё Древо в активный план захвата территории, то, собственно, ничего не мешает.

Омия фыркнула, а я решил провести демонстрацию. На всякий случай.

Призвал питомца и мысленно приказал, явиться в форме одного большого толстого щупальца.

— Вот с таким Охотником ты знакома.

— Да, но не совсем, — смущенно ответила Омия, заливаясь румянцем стеснения.

— А как тебе такая форма? — мысленно скомандовал пету покрыться костяными наростами.

Тело тентакли, диаметром сантиметров в сорок и высотой больше двух метров, зашелестело, выпуская множество острейших зубов, покрывая мягкую плоть густым ковром опасных небольших лезвий. Вдобавок к сонму мелких образовались большие когти сантиметров по пятьдесят длиной. Загнутые костяные косы опоясывали тентаклю по кругу в три ряда.

Тентакля, одетая будто в доспех, шелестела ритмично двигающимися зубцами. Теперь это был устрашающий воин, а не секс-станок, как виделось главе клана Танцующих Дев.

Взглянул на Омию: та побелела как полотно, судорожно глотая воздух, и не могла произнести ничего внятного. Её фантазия явно сработала, и девушка в ужасе представила соитие уже с таким Существом. Достигнув нужного эффекта, я прибрал тентаклю назад, в эфемерное состояние и продолжил:

– Я не могу лишиться этого воина. У Древа не так много жителей.

– Но я ведь не просто так прошу его! – возразила пришедшая в себя после исчезновения Охотника гостья. – Миллион! Друид, может, ты всё же подумаешь?

– Над чем? – нарочно проигнорировал я важность заоблачной суммы. – Мне потом что, золотыми монетками кидать в лича? Как думаешь, это работает?

Девушка притихла. Я тоже не торопился продолжать диалог. Глупость-то какая. Отдать стратегически важную единицу на утеху похотливым дамочкам. Пусть даже под угрозой ссоры. В Алесуне не сложатся дела – пойду в другой город. И всё же положение Омии на должности главы клана Танцующих Дев меня беспокоило. Что это за клан, зачем он нужен? Ну не может сборище любвеобильных женщин называться кланом. Не может. Или цель их — не только потрахушки с сахарком.

— И всё же, друид, прошу тебя подумать над собственным усилением и над перспективой продажи или обмена Охотника. Тогда я со своей стороны буду заинтересована помогать тебе растить оборону Древа.

Ну вот наконец-то адекватный деловой разговор, а не припадки избалованной девицы.

— Согласен. Я обо всём подумаю. Но пока он под моим контролем, отпускать буду не чаще раза в неделю. — Раз в семь дней смотреть извращенно-порнографические сны куда ни шло, даже приятно. А вот каждый день, созерцать потрахушки в жёсткой форме, уже напряжно. Если учесть, что 90% женщин юны и прекрасны, то такими темпами я через месяц рискую стать озабоченным уродцем. Или того хуже, всё это мне опротивет настолько, что стану фригидным сексоненавистником. — При этом учти, я могу в любой момент его развоплотить, чтобы призвать на помощь.

— Хорошо, — немного поразмыслив, отозвалась Омия. — Я понимаю, что у тебя могут возникнуть тяжёлые ситуации, и готова к исчезновению Охотника. Но не принимаю твоего решения отпускать его к нам так редко. Тем более, что готова за каждую ночь платить так же, по тысяче золотых. Эти средства точно можно потратить на укрепление обороноспособности.