Одиночный рубеж 2: Дети Смерти (СИ)

– Яблочки есть, – невозмутимо ответил я, видя, что Вора эта тварь просто захарчила. Пусть пет поползает поблизости, восстанавливая здоровье. Может, пригодится ещё.

Так, а где моя тентакля? Заглянул в инвентарь, Охотника там не наблюдалось. Приказал ему ползти в Хранилище, ибо нефиг с ведьмами откисать, пока у господина здесь задница творится.

– Древа яблоки? – с вожделением в голосе произнёс гоблоцарь.

– Древа, Древа, – подтвердил я, уже извлекая из Хранилища кубышку и ставя её у дальней стены камеры, чтобы гоблин не смог дотянуться до неё. Эта мера была излишней, ибо если здоровенные ладони и могли бы пройти через прутья, то предплечья уже ни в коем разе. Но перестраховка лишней не будет.

– Отдавай мне нимфу и забирай яблоки, – попытался договориться с Комгалом я, но тот задал встречный вопрос.

– А дашь сколько?

– Одну корзину!

– Три! – шумно, с прихрюкиванием дыша, потребовал великан.

– Есть одна, больше нет, – соврал я, понимая, что договариваться сейчас и идти на уступки нет смысла, сожрут. – Открой клетку и забери. А мне отдай нимфу.

То ли гоблин был туповат, то ли действительно мне поверил… Он потянулся вправо, за границу видимого мной. Послышался скрип, и медленно заработал подъёмный механизм. Ну же, где Охотник?! В проёме каменного мешка образовалась щель сантиметров в сорок. На раз Кусь не выскочит, да и я тоже.

– Яблоки давай! – потребовал Комгал, он присел на корточки, придерживая под талию бесчувственную Цинию, и протянул лапищу в клетку.

– Сначала нимфу!

– Яблоки! – свирепея, продолжал вопить гоблин.

– Нимфу отдай.

Гоблоцарь поднялся на ноги и смачно плюнул в нашу с Кусем сторону:

– Яблок нет – нимфы нет, – философски изрёк урод, наглядно демонстрируя всевластие над хрупкой бедняжкой и сажая её обратно на зелёный хер.

В инвентаре наконец появилась тентакля. Выпустил Охотника. Тот перетёк на пол буро-зелёной жижей и устремился в сторону Комгала. Но гоблокороль этого не заметил, ибо увлёкся удовлетворением собственных потребностей, бесчеловечно насаживая Цинию.

Лужа ползла медленно, ей потребовалось секунду пять, чтобы оказаться за спиной гоблоцаря. Два тёмно-зелёных силуэта, на этот раз уже с настоящими человеческими лицами нарисовались по бокам Комгала. Тот, видя происходящее, на мгновение опешил. Тентакля в два тела вплотную приблизилась к великану. С безумием на лице и спокойной радостью в голосе Охотник прошипел:

— Ты с девчонкой поигрался, — резюмировал левый силуэт.

— Теперь мы с тобой, — меланхолично дополнил правый.

– Братья, засада! – заорал Комгал так, будто его уже начали кромсать на части, хотя на самом деле Охотник только запугивал. Если по-честному, то подход пета и меня бы довёл до сердечного приступа. Гоблокороль был сильно напуган, самоуверенность сменилась на какое-то время ужасом.

– Нет брата у тебя! – пропищал тоненький голосок из-за валунов.

– Бедная сирота! – синхронно выдохнули то ли двое, то ли трое за укрытием.

– Так и тебе по заслугам, гиена жадная! – добавил кто-то из кучки гоблинов поменьше.

Тем временем Охотник сдвинул созданные тела относительно Комгала. Один зелёный человек оказался за спиной, второй смотрел прямо в глаза.

– А-а-а-г-г-г-р-р-р-р-х!

Гоблокороль наконец пришёл в себя от первоначального шока. Перехватил Цинию подмышкой и сделал выпад, кулаком метя силуэту в голову. Тот уклонился, хищно улыбаясь противнику, и стремительно ударил по плечу. Рука великана, которой он придерживал нимфу, повисла плетью.

Грибная платформа высокой волной поймала бесчувственную Цинию и откатилась вместе с ней, скрывая девушку в своих складках. Наконец я выдохнул, соратница в безопасности.

Свободной, неповреждённой рукой гоблоцарь ответил впереди стоящему силуэту. Тот, сложившись под ударом кулака-кувалды, неестественно вытянулся словно кусок резины, преобразовываясь в «стандартное» щупальце, и обвил ладонь с запястьем врага, зафиксировав её на месте.

Форма Охотника, стоявшая сзади, ощетинилась наростами и прильнула к беззащитной спине великана. Резко вырастая по вертикали, снизу вверх, вспорола кожу и мышцы спины острыми костяными зубьями словно адская тёрка.

Здоровье гоблоцаря тут же уменьшилось вполовину. Да, убей его, Охотник. И, желательно так, чтобы он всё понял. Не думал, что когда-либо смогу наблюдать сцену убийства с наслаждением, но сейчас происходило ровно так.

Ещё одно щупальце, взрываясь из плоскости грибного тела, опутало вторую, обездвиженную руку великана. Теперь гоблоцарь, понимая, что выхода у него не осталось, упорно сопротивлялся, не растрачивая силы на бесполезные призывы о помощи.

Щупальца тентакли тянули гоблина вниз, к земле, вытягивая за обездвиженные руки, заставляя склониться. Надо отдать великану должное: несмотря на ранения и хлещущую из спины кровь, он упорно сопротивлялся, не желая вставать на колени.

Отростки на мгновение ослабили хватку, давая великану надежду на избавление. Кисти гоблоцаря, почувствовав свободу, пошли вверх, но Охотник вновь напряг щупальца и резко потянул вниз. Ни единого шанса у гоблина нет, подумалось мне.