Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день

– Думаешь, на этом бы все закончилось? – удивилась Лобанова. – Хотя… – она махнула рукой. – Какая теперь уже разница. Наша история сослагательного наклонения не имеет. Да уж, так проколоться! Причем дважды! Я ведь медальон с фотографией сестры под одеждой носила, никому его не показывала. А тут… Любовь к цветам меня сгубила. Как-то, прогуливаясь по здешнему саду, невольно залюбовалась альпийской горкой. Мы же со Светой давно мечтали о домике на берегу моря, все рассматривали журналы по ландшафту, представляли, как создадим нечто подобное. А тут такая красота под носом, я наклонилась рассмотреть дизайн, цепочка из-под футболки выбилась, выставив медальон на обозрение возможных свидетелей. Ну и… В общем, как назло, этот садовник рядом оказался. Конечно, приметил необычное украшение. Даже спросил, чей это лик я на шее ношу. Я же не думала, что это мне может как-то навредить, поэтому честно призналась, что это сестра. А потом… – женщина снова запнулась, – … я же в номер Сметанина через балкон забиралась. Вообще-то мы с Аленой все продумали: она должна была меня впустить изнутри, но в коридоре неожиданно оказалась уборщица. Не должно ее там быть, но вот оказалась. Все с самого начала не заладилось, но отступить я уже не могла – второго шанса и вовсе могло не представиться. Одним словом, мне на ходу все пришлось переигрывать, ведь засветись я рядом с местом убийства, участь моя незавидна была бы. Хотя… – кривая ухмылка вновь исказила лицо Лобановой. – Она и так оказалась незавидна.

– Забираясь на балкон, вы и потеряли медальон, да? – подсказала я.

– Да, – подтвердила Надя. – Зацепилась цепочкой за парапет. Заметила сразу, но не стала возвращаться, подумала, что потом найду. Но Листопадов меня опередил. Он в тот вечер, как назло, все возле отеля ошивался. Думаю, хотел вернуть мне украшение утром, но когда об убийстве узнал, переиграл свой первоначальный план. Если бы он передал фото Светы в полицию… – Лобанова махнула рукой. – Видите, даже вам его оказалось достаточно, чтобы найти сестру, а уж сотрудникам правопорядка тем более не составило бы никакого труда.

– Но Листопадов не собирался обращаться к правоохранителям, не так ли?

– Нет, он вздумал меня шантажировать, денег требовал. Ему там на какую-то установку не хватало. Сумма небольшая, но я точно знала – дашь единожды, превратишься в дойную корову. Кроме того, где гарантия, что, взяв деньги, дядька не пошел бы в полицию?

– И поэтому вы его убили? – подсказала я.

– Кто?! Я?! – Надежда изобразила удивление. – А вы докажите! Официальная версия – несчастный случай, вот и попробуйте ее опровергнуть.

– Да бог с вами, зачем нам это? – удивилась я. – Двух убийств вполне достаточно, чтобы упрятать вас в тюрьму надолго, если не навсегда. А вот зачем вам на душе такой груз хранить? Взялись каяться, так кайтесь до конца.

– А вот скажите! – Лобанова неожиданно обратилась ко всему залу. – Только честно! Кто бы из вас поступил иначе? Ну, хорошо, – она провела рукой по коротким волосам, – допустим, решиться на убийство может не каждый. Но кто бы не хотел того же? Кто не мечтал наказать обидчика дочери, сестры, матери? Молчите! – красивое лицо оратора исказила гримаса отвращения. – Просто у вас кишка у всех тонка! – последнюю фразу убийца буквально выплюнула. Ее перекосившееся злобой лицо выражало презрение к окружающим.

– Все бы хорошо, – спокойно проговорила я и незаметно кивнула технику. Тот щелкнул мышкой компьютера, и на экране за нашей спиной показалась фотография улыбающейся Алены. Женщина излучала счастье, держа в своих объятиях пожилую женщину, разительное сходство с которой не позволяло усомниться в их родстве. – Я не решилась пригласить на сегодняшний праздник мать Кривцовой, – обернувшись, Лобанова увидела фото и вздрогнула. Чтобы усилить эффект, техник по моему сигналу вывел на экран следующее изображение, на котором все та же пожилая дама, но уже с потухшим взглядом и опущенными плечами была запечатлена рядом с могилой дочери. – Ее-то вы за что наказали? – вопросила я, взывая к совести преступницы.

Напрасно! Загоревшийся огнем праведного гнева взгляд выдал в Лобановой одержимого идеей мести маньяка, способного на все что угодно ради достижения своей цели.

Разумеется, не растопил ее сердце и следующий кадр, запечатлевший жену Листопадова на его могиле.

– Зря стараешься, – усмехнулась Надя. – Убийство Романа я признаю. Хотя, заметь, могла бы свалить все на Кривцову. Ей-то уж все равно. А остальное – несчастный случай. Листопадова током случайно убило, а Алену я убивать не собиралась. Поспорили мы с ней, толкнула я ее легонько, а она возьми да и упади неудачно. Если кто иначе думает, пусть докажет.

– Докажет, докажет, не сомневайтесь, – ненадолго воцарившуюся в зале тишину разрезал голос Ярового. Присутствующие вздрогнули и повернули свои головы к нему. Выросший словно из-под земли парень подал знак двум сопровождающим его полицейским, и те сковали наручниками Надежду и ее подругу.

– А ее-то за что? – возопила Лобанова. – Она ни в чем не виновата!