Одинокая

Ночью они оказались на другой территории. Их встретили дружелюбно, помогли сообщить о случившемся в Венгрию.

Там уже знали, что «они» расстреляны, так как отснятый оператором материал вышел в эфир. Оператор был в шоке, сознавая, что его могли видеть сотни тысяч, миллионы людей, среди них могли быть и родственники. Он тут же перезвонил жене и рассказал о случившемся, говоря, что Алекс жив, пусть передаст Оксане. Тот был с ней знаком.

Кадры расстрела группы СМИ прошли по многим каналам мира, в том числе были показаны и в России…

…Эн как раз дописывала мужской портрет, когда до слуха дошли слова, шла трансляция новостей.

Её внимание приковывали кадры расстрела, на них был Алекс, не веря своим глазам, подошла ближе к телевизору, не сводя глаз, всматривалась в то, как его расстреляли. Кто расстреливал сказать ведущие новостей не могли, говоря, неопознанные лица частного формирования. Те были в чёрной военной форме, ничего не говорящей о принадлежности к какой-либо армии и роду войск не было видно отличительных нашивок.

Эн едва держалась на ногах, считая, что это карма, недавний сон оказался пророческим. В голове вставал вопрос, а как же любовь, что с ними будет? Сознавая, что это прерогатива двоих, что идут бок о бок, крепко держа другу за руку, боясь оступиться, упасть. Они несут одно бремя любви, судьбу, деля, жизнь пополам. Эн страшилась того, что любовь вдруг исчезнет, выскользнет из их рук. Поэтому считала своим долгом, даже мысленно быть рядом, боясь опустить руки.

Она не знала, что делать, а главное, как ей в дальнейшем жить без Алекса. Подойдя к мольберту, она уже хотела мазками кисти испортить портрет, замазать слоем чёрной краски, как вдруг неожиданный звонок её привёл в себя. Это была Оксана. Она сообщила, что Алекс ранен, но его переправили в главный штаб, что с ним будет дальше, никто не знает.

Эн сказала, что надо начать поиски, подключить все связи и возможности по вызволению Алекса из плена. Оксана сказала, что подключит всех, чтобы только ему помочь.

Эн поспешила заверить, что будет искать каналы помощи в России. Говоря, что на днях поедет в Польшу к матери Алекса.

Считая, что ту необходимо поддержать, и быть может, там найти способы как помочь Алексу. Согласовав все за и против, им вдвоём стало чуточку легче; беда, навалившаяся на их хрупкие женские плечи, делилась пополам. Их боль была общая. Это была ноша, с которой им придётся идти дальше.

Эн задействовав все свои связи и возможности, подключила к расследованию нужных людей для выяснения места нахождения Алекса, в том числе и российских телевизионщиков, те пообещали помочь.

Чуть позже Эн посоветовавшись с родителями, решила поехать к матери Алекса, чтобы там, на месте помочь ей в поиске сына…

Глава 10. Поиск компромисса с судьбой

…Последняя ночь перед поездкой в Польшу у Эн была на нервах. Она практически не спала, думая о нем, считая дни его заточения, тот был в плену ни много ни мало уже 10 дней.

Дождавшись утра, откинув одеяло, посмотрела за окно. Едва-едва светало. Встав стала делать уборку. Она всегда убиралась по утрам, считая это хорошим тоном. Мало, ли кто неожиданно придёт? Эн во всем любила порядок. Застелив постель новым накрахмаленным белым бельём, что источало цветочный аромат, она осталась собой довольна. В голове пробежала мысль, а вдруг он вернётся в их маленькое уютное гнёздышко; надо быть всегда готовой к встрече с ним, считая, что тот может появиться в любое время. Невольно она погрузилась внутрь себя, ища Алекса в своём сердце и душе. Он как всегда был рядом, если не сказать частичкой неё.

Взгрустнув, пошла в кладовку, искать дорожный чемодан. Пока она шла, в голову лезли мысли, вновь опять о нем. Алекс был её тенью. Она чувствовала на себе его взгляд, ощущала дыхание, казалось тот, дотрагиваясь лёгким прикосновением губ до кончиков её пальцев, специально доводил до трепета. Она, содрогаясь всем телом, ждала его поцелуев и объятий. Эн любила его ласки. Нежные руки делали её податливой, тело изнывало от любви в ожидание секса.

Заволакивая её пылким дыханием, касаясь языком мочки уха, он снимал с неё напряжение; Эн откинув голову, ждала страстных поцелуев, что ложились на её «лебединую шею». От нахлынувших иллюзий Эн ощутила влажность между ног и резкое пылкое жжение в груди, те тут же наполнились энергией, став каменными; придя в себя, поняла, что ввела себя в самогипноз. Осознав, что так можно и сойти с ума, вслух сказала, что ещё не идиотка, чтобы впадать в пессимизм, тем более в уныние, жить иллюзиями или же, как мазохистка, раня душу с болью рвать сердце, буквально как шёлк на мелкие клочки. И тут она приняла окончательное решение: найти и помочь Алексу как, впрочем, и самой себе.