Одинокая республика (СИ)

И она не отпускала, держала своей силой три десятка кубиков, шариков и прочей ерунды, парящей вокруг неё, как будто бы она была звездой и силой гравитации держала вокруг себя тяжеловесные планеты и искажала траекторию быстро летящих комет. А Фат всё бросал, больше и больше. Иной раз он пытался, так же, без рук, вырвать то шарик, то кубик, Мата не отдавала, но примерно каждая третья из его попыток завершалась успехом. Некоторые шарики сминались под действием противоборствующих сил, кубики деформировались.

Это было странное ощущение, не похожее ни на что испытываемое ею прежде, но безусловно приятное и хорошее. Управлять силой оказалось здорово и классно. Она чувствовала каждый, захваченный её сырой, неоформленной ни в какое заклинание, силой предмет. Как будто у неё открылась одновременно сотня глаз. Или даже не глаз, а каких-то иных, ранее отсутствовавших органов чувств. А потом всё закончилось.

Неожиданно подчинявшаяся сила сделалась неповоротливой и непослушной. Новые глаза закрылись осталась лишь пара созданных природой. Всего лишь два глаза вместо сотен и сотен, она раньше и не догадывалась как это мало. Упали на пол кубики и шарики, а следом за ними упала и Мата. Точнее, упала бы, не успей Фат подхватить её, красную как рак, вспотевшую будто после бани, тяжело дышащую, словно после долгого забега и положить на розовый диван, подсунув под голову такую же розовую подушку.

Закончилось действие допинга, догадалась Мата. Вспомнив всё, что успела наговорить, лейтенант устыдилась.

— Всё хорошо, — как маленькую уговаривал Фат, — прорыв был успешным, дальше будет значительно легче. Для прорыва нужны сильные эмоции. Чем сильнее, тем лучше. Я подумал, что легче всего будет использовать злость.

— Так ты специально злил меня? — попыталась приподняться на локтях Мата. Горло пересохло и произносимые слова перекатывались будто железные шары по ссохшейся, потрескавшейся сухой земле.

— Держи, — не оглядываясь, Фат дёрнул с другой стороны комнаты бутыль с водой, поймал её своими настоящими руками, открутил крышку и подал Мате. — Да, специально.

Она с наслаждением выпила чуть ли не две-трети бутылки: — Спасибо.

— Простите меня.

— Наверное это было необходимо. На то ты и наставник, чтобы знать, что нужно ученику лучше самого ученика. Наставничек. Я тоже наговорила всякого…

Фат улыбнулся. Криво и не смело, но всё-таки улыбнулся.

— Вы говорили то, что думали, а на правду обижаться глупо. Так и есть, мой дед из кожи вон лезет, чтобы только угодить землянам и оказаться полезным республике. К чему отрицать очевидное: я тоже часть его планов. Но только, я думаю, в самом желании быть полезным молодой республике нет ничего плохого. Это хорошее желание, правильное.

— Правильное, — согласилась Мата. Она постепенно приходила в себя, даже смогла выпрямиться и сесть. Прекратив поддерживать её, Фат сделал два шага назад, но не сел в кресло, а остался стоять рядом с ним.

Держась за спинку дивана, Мата встала: — Пойдём, поинтересуемся у Дмитрия Николаевича, что записали приборы. Наверное, опять ничего, как обычно?

— Скорее кучу всего, но ничего полезного, — усмехнулся Фат, — как обычно.

— Вы идите, а мне ещё надо собрать инвентарь, — Фат указал киком на разбросанные, частично поломанные и смятые кубики и шарики.

— Помочь? — без всякого желания, на одной головой вежливости, предложила Мата.

— Ни в коем случае. Это полностью моя обязанность как настав…

— Наставничечка, — подсказала Мата.

— Наставничечка, — кивнул Фат, принимая то, что в дальнейшем она его будет так называть. Пусть, ему не жалко.

К слову, вечерний экзамен он с первого раза не сдал. Сказалось то, что на подготовку и повторение пройденного материала совершенно не осталось времени. Вся группа просила зачесть Фату экзамен автоматом. Мата отказала, сказав, что Фат прежде всего курсант, а потом уже кто угодно и что полуграмотных будущих коммунаров им не надо. Не бывает полуграмотных коммунаров.

— Слушай, может сделаешь Фату послабление? — попросил вечером Констант. — Сама знаешь его ситуацию. Он и сейчас спит по четыре часа, а так вообще спать не будет.

— Ничего, пусть учится, потом спасибо скажет, — отрезала Мата игриво дёрнув Константа за нос и прикусим ему оттопыренное от лежания на боку ухо, — и вообще, только не хватало нам в постели ещё курсантов обсуждать. Как будто нет других занятий!

Потом Фат, при помощи товарищей по группе, одолел экзамен, а Мата попыталась хотя бы немного снизить нагрузку на него поругавшись с военными и с голодным будто демон, когда дело доходит до нерешаемых задачек, милейшим Дмитрием Николаевичем.

…щёлкнула, открываясь, крышка диагностической медкапсулы.

— Есть что-нибудь интересное? — спросила у лаборанта Мата принимая полотенце и вытираясь.

— В пределах нормы, — коротко отозвался тот.