— Протяни руку.
— Я не хочу больше, — прошептала та с широко раскрытыми от ужаса глазами. — Пожалуйста, отпусти меня. Я никому ничего не скажу.
— О чем? — жестко спросила её Императрица и, не дождавшись ответа, повернулась к Александру Николаевичу. — О чем и кому может рассказать эта маленькая шлюшка? Что она знает? Не обо мне — о тебе?
И тут Александр Николаевич внезапно понял, что Марианна знает почти все. Кроме одного-двух эпизодов, но это уже мелочи. И что она действительно становится опасной для него, потому что может разрушить, отнять все то, что составляет для него радость жизни. И с чем он останется? С полусумасшедшей, почувствовавшей вкус к богатству девушкой? В коммуналке? В полном одиночестве, потому что от него наверняка все отвернутся. Если не произойдет чего-нибудь похуже…
— Ты сам видишь, — сказала Императрица, совершенно правильно расценив его молчание. — А любовник с криминальным прошлым мне ни к чему, каким бы великолепным самцом он ни был. Так что или она — или я. Решай. Только очень быстро. Если она, то убирайся вместе с ней из машины и забудь обо мне.
Александр Николаевич слегка пошевелился, но так и не смог произнести ни единого слова и лишь глазами указал Императрице на ампулку, которую та держала в руке.
— Я так и думала, — спокойно отреагировала она. — Ты же неглупый человек. А теперь помоги мне, не могу же я все делать сама. Да и не хочу.
Он перегнулся назад, схватил безвольную руку Марианны и потащил девушку вперед. Через мгновение все было сделано. Марианна обмякла, закрыла глаза и откинулась на сидении.
— Поехали, — приказала Императрица. — Через час сменишь меня, там дорога хуже, в таком темпе я ехать не смогу. А тащиться, как черепаха, ненавижу. Подумай пока, что знает эта кукла. Потом мне расскажешь.
Первый раз в жизни Александром Николаевичем командовала женщина. И как командовала! Насилия над собой он не терпел ни в каком виде, даже робкие упреки выводили его из себя и обычно приводили к разрыву. А уж подобного обращения он тем более не снес бы ни от кого… до сегодняшнего дня. Н-да, укатали, похоже, Сивку крутые горки. Теперь нужно срочно придумать что-то такое, что не оттолкнуло бы от него Ирину. Или — рассказать правду? Невозможно, он и так слишком запутался. Лучший вариант: признаться в излишней слабости к женскому полу. И сказать, что Марианна может все рассказать его жене. А тут такое начнется! Да, именно такую версию и надо излагать. Ревнивая жена и ходок — классическое сочетание, тема для тысячи анекдотов и повод для десятков тысяч семейных драм и трагедий.
Через час Ирина затормозила, потянулась и сказала:
— Ну, меняемся местами. Ты уже придумал, чем тебя может шантажировать Марианна?
— Да хотя бы тобой, — уже почти спокойно ответил Александр Николаевич, усаживаясь за руль. — Расскажет жене, дальше, наверное, объяснять не надо.
— Почему же до сих пор ничего не рассказывала? Только не говори, что я — твое первое падение в безупречной супружеской жизни.
— Наверное, до сих пор рассчитывать было не на что. А теперь думает, что за молчание ей могут и заплатить.
— А платить, конечно, буду я? — прищурилась Императрица. — Нечто вроде этого я и предполагала. Нет, миленький, я плачу только за свои прихоти, а не за чужую дурость. Если хочешь знать, малютку нужно просто убить. И — концы в воду.
— Какие концы? В какую воду? Ты с ума сошла, Ирина!
— Вовсе нет. Нормальна, как никогда.
— И кто же будет… убивать? Ведь это тоже… денег стоит.
Ирина как-то по-девчоночьи хихикнула:
— Ты что, думаешь, я буду киллеров нанимать? Умора, вот умора! Ты и убьешь, — закончила она уже совершенно серьезно. — А труп бросим тут вот, в лесу. Оттащим подальше от дороги — до весны не хватятся. Места тут не слишком людные.
— А если найдут?
— Тогда тебя, наверное, посадят.
Руль в руках Александра Николаевича дернулся, машина вильнула, раздался грохот, скрежет металла, потом все стихло. Императрица пошевелилась на сидении, подвигала руками и ногами, ощупала голову.
— Вроде цела, — сказала она. — Ты как?
У Александра Николаевича была поранена рука, но не слишком сильно, так — средней величины порез. Марианне повезло меньше: от толчка она упала между сидениями вперед и, по-видимому, угодила головой в коробку передач — в машине этой марки невероятно «навороченную». Императрица осторожно приподняла голову девушки: висок был пробит, по щеке стекала тонкая струйка крови, которая уже начала свертываться. Ирина отпустила Марианну и закурила. Рука её при этом даже не дрогнула.
— Ну, вот, — будничным голосом сказала она, — ты её и убил. На моих глазах. Санаторий отменяется.
— Я никого не убивал! — истерично закричал Александр Николаевич. — Я её пальцем не тронул! Это все твои идеи, твои игры с наркотиками, твои дурацкие шуточки! Ты, ты предлагала её убить! Ты и будешь отвечать!
Императрица посмотрела на него с холодным любопытством, не проявляя даже тени нервозности:
— Так. Ты, оказывается, ещё больший слизняк, чем все остальные. Тоже мне, герой-любовник. Ладно, расслабься. Попробую уладить дело.
Она снова достала мобильный телефон: