Одинокие сердца (ЛП)

В считанные минуты четверо нападавших были обездвижены и связаны. Целая и невредимая Гермиона стояла в центре поля боя, торжествующе улыбаясь. На светло-голубом платье не было ни единого пятнышка, даже от травы, и Люциус, глубоко вздохнув, прошептал:

— Фините Инкантатем.

Гермиона тут же увидела его и, ликующе улыбнувшись, выдохнула:

— Люциус, у нас получилось!

— Да, действительно, получилось, Г… — Люциус слегка запнулся, но всё-таки произнёс её имя вслух: — Гермиона.

Маленькая ведьма быстро подошла к нему, взглянула в глаза и, мягко и открыто улыбаясь, спросила:

— Ты звал меня… как раз перед тем, как они появились… Что-то случилось? Я так испугалась…

Она вся светилась какой-то дикой красотой: кудри были взъерошены резкими движениями, лицо порозовело от возбуждения, а шёлковое платье обтягивало каждый соблазнительный изгиб этого прекрасного тела. Малфой невольно вздохнул.

— Ничего страшного… Секундное замешательство… Слава Салазару, всё благополучно закончилось… Пока есть несколько минут до прибытия авроров, я займусь этими негодяями. А ты отправь Поттеру патронуса, — Люциус нежно коснулся её лица кончиками пальцев и медленно очертил линию скул, — Гермиона.

Затем он повернулся к четырём поверженным противникам. Гермиона запечатала каждого в тугой верёвочный кокон, так что они даже пикнуть не могли, не то что дёрнуться.

«Аккуратная маленькая ведьма. Совершенна во всём», — подумал Малфой, испытывая невероятную смесь гордости и нежности одновременно.

Наклонившись, он сорвал с нападавших маски, но ни одного из бандитов не узнал, и это было странно… неправильно… Растерянность и беспокойство снова мерзкими, тёмными, холодными волнами затопили грудь, мешая Люциусу перевести дух. Ладони его покрылись холодным липким потом, пальцы задрожали. Страшное понимание обрушилось горной лавиной, и он тут же ощутил рядом присутствие враждебной тёмной магии. Предчувствие неминуемой беды настигло, одарив моментально пересохшим горлом и нестерпимой болью, стальными иглами пронзающей виски.

Малфой предпринял несколько попыток глубоко и спокойно вздохнуть, как вдруг смутно знакомый голос угрожающе прошипел ему в ухо:

— Ты случайно не меня ищешь, Люциус? — а острый кончик чужой палочки скользнул под подбородок.

Секундой позже Малфой получил зверский удар под дых. В глазах у него помутилось, рот наполнился кровью, а сам он сложился пополам, выронив палочку и упав на колени.

— М-м-м, я ждал этого семь лет, приятель!

Безумный смех прозвучал в кладбищенской тишине, и не успел Люциус прийти в себя, как услышал:

— Экспеллиармус!

И Гермиона, и Пожиратель смерти выкрикнули заклинание одновременно, поэтому, когда Малфой, стараясь не обращать внимания на боль, резко повернулся, то увидел, что обе палочки вылетели из рук владельцев.

«Оба безоружны, и сейчас надо рассчитывать только на собственные силы…»

Перед глазами стоял туман, но Люциус разглядел, что Гермиона пойманной птицей бьётся в руках Антонина Долохова. Кудри её разметались, закрывая лицо и глаза. Она визжала и рычала, изо всех сил пиная мерзавца и ударяя по всему, до чего только могла дотянуться маленькими кулачками.

Малфой отчаянно скользил взглядом по земле, отыскивая свою палочку (она валялась всего в нескольких футах перед ним), когда снова услышал ненормальный смех Долохова.

— Я заберу это с собой, Люциус. Ладно? Ты же не против поделиться со старым другом своей маленькой симпатичной грязнокровной сучкой?

Услышав это, Малфой, превозмогая боль, кинулся вперёд, схватил палочку и зарычал:

— Ступефай!

К сожалению, было уже слишком поздно. Долохов исчез вместе с отчаянно сопротивляющейся Гермионой. Только небольшой обрывок светло-голубого шёлка на земле и слабый аромат жасмина в воздухе остались Люциусу жестоким напоминанием о его идиотской самонадеянности.

Он упал на колени и испустил дикий рев. Мрачная, безнадежная тьма отчаянья заполнила его несчастное, на осколки разбитое сердце: Малфой остался один и винил в этом только себя. Перед его глазами снова и снова повторялся один и тот же отрывок ночного кошмара: бледные губы той, о ком Люциус Малфой столько мечтал, если слышно шепчут:

«Люциус», — и замирают навсегда…

Спустя несколько секунд хлопки аппарации известили о прибытии Поттера и его авроров.

========== Глава 10 ==========

Пятница, 29 Июля

Кладбище, 7:30 вечера, через пять минут после похищения Гермионы.

Вот уже несколько минут Гарри насторожённо рассматривал Люциуса Малфоя, тщетно пытаясь определить причины, по которым тот мог находиться в шоковом состоянии и ни на что не реагировать. Его обнаружили сидящим на коленях прямо на земле в довольно неприглядном виде: всегда ухоженные платиновые волосы свисали растрёпанными космами, а по подбородку тонкой ярко-красной струйкой стекала кровь. Четверо бандитов (одетых в чёрное и крепко связанных) лежали неподалёку, а вот Гермионы почему-то нигде не было.

Нелепость этой сцены сбивала Гарри с толку, а странное поведение Малфоя заставляло нервничать.