Одинокие сердца (СИ)

Сначала я общалась и танцевала с одним, а затем бросилась в объятия Чурилова. Но Дима может считать меня кем угодно, мне глубоко безразлично его мнение. Что до моего обещания уважать себя… Не думаю, что я его нарушила. Миша был настойчив, очень убедителен и говорил то, что мечтает услышать каждая девушка.

Разве я могла устоять?

— Пришли мне его фотографию, — настойчиво просит мама.

— Может, лучше сразу первую страницу паспорта? — шучу я.

— Ну скажешь тоже! — хихикает мама.

— Давай потом созвонимся?

— Конечно! Мне нужны подробности, дорогая! — нараспев произносит она.

Запрокинув голову, я качаю головой.

Теперь мама не отстанет, пока не узнает родословную Чурилова до третьего колена минимум, не докопается, что за люди — его родители и тому подобное.

И зачем я соврала, сказав, что Миша занимается рекламой? Но я представляю ее лицо, узнай мама, что мой любимый человек — блогер и путешественник. И я не могу винить ее за столь практичный подход в оценке моих потенциальных избранников. Мама — есть мама. Она всего лишь заботится о моем благополучии, пусть и чересчур усердно. В то время как с Мишей у нас все по-прежнему неопределенно. Вчера он мне недвусмысленно намекал на то, чтобы как-то обозначить статус наших отношений, но толком так ничего и не сказал.

Знаете, как в той песне?

"Нет, все понятно.

Но что конкретно?"

После разговора с мамой я проверяю уведомления в соцсетях. Полчаса назад кто-то добавил меня в чат под названием "Буренка XXX". Со смутным чувством я тапаю по экрану и захожу в чат с двумя десятками участников, почти все из них — мои друзья и знакомые, и запускаю одно единственное видео.

Когда начинается воспроизведение, внутри меня все леденеет. На семиминутном ролике запечатлено то, чем я вчера занималась с Чуриловым здесь, в его квартире, на его чертовом диване, все, от поцелуя до того момента, как я испытала оргазм.

У меня трясутся руки, спина покрывается липким потом, к горлу подкатывает тошнота, а во рту появляется горький вкус желчи.

Я в ужасе — неужели это видео доступно для всех?

Негнущимся пальцем я прокручиваю беседу. Комментариев нет. Несколько человек покинули чат, но на видео более десяти просмотров.

Я вздрагиваю, когда приходит очередное уведомление. Филатов оставил мне личное сообщение.

"Зачетный видос, Тимофеева. Оказывается, я многого о тебе не знал…"

Следом приходит сообщение от Яны:

"Алёнка… Я не осуждаю, но, блин, если честно, я в шоке… Как ты решилась ТАКОЕ опубликовать? P.S.: Моя первая брачная ночь была просто отстоем по сравнению с твоей))) P.P.S.: Мой муж почти ничего не видел…"

Я роняю голову и закрываю лицо ладонями.

Не понимаю, что происходит. Наверное, я все еще сплю. Это какой-то дурацкий сон, беспокойный и неправдоподобный.

Мне стоит немалых усилий снова разблокировать телефон и зайти в чат.

Я ничего не соображаю.

Создателем чата являюсь я — Тимофеева Алёна. Фейковый аккаунт точь-в-точь повторяет мой собственный, только друзей нет. Но разве кто-то обратил на это внимание? Ведь даже Яна считает, что чат и позорное видео в нем — моих рук дело.

Внутри все переворачивается.

Миша…

Он это сделал, он снял нас. Я не знаю, как ему удалось, но, думаю, для человека, который дружит с камерой и постоянно снимает ролики, не составит труда организовать скрытую съемку.

Мамочки. Но ради чего?

Зачем меня так позорить, зачем так подставлять? Что я сделала Мише кроме того, что, как последняя дура, безоговорочно доверилась ему?

Горло жжет от гнева. Мне хочется кричать. Мне хочется заставить его пожалеть о содеянном, только что я могу — наивная, глупая, жалкая?

Смахнув слезы, я швыряю телефон на диван и подхожу к Мишиному столу. Первым на пол падает ноутбук, затем камера, и ещё одна, наушники и прочая аппаратура. Следом с полок летят книги. И композиция из бивней мамонта туда же.

Распинывая дорогую технику и безделушки, я хватаю свое измятое платье, торопливо переодеваюсь, беру телефон и направляюсь в прихожую.

Миша открывает дверь прежде, чем я успеваю натянуть хотя бы один сапог.

— Ты проснулась. Я в магазин ходил, сейчас у нас будет завтрак, — спокойным голосом произносит он, закрывая за собой дверь.

Я поднимаю к нему лицо.

— Ты издеваешься?

— В смысле? — хмурится парень.

Меня душит гнев, воздуха не хватает. Чувствуя, что легкие вот-вот лопнут от давления, я хватаю сапоги.

— Алён? Что с тобой? — Чурилов изображает растерянность.

— Просто дай мне уйти, — прошу я дрожащими губами.

Сейчас главное — свалить отсюда, убежать прочь от этого человека, из этой поганой квартиры.

— Не понял, — Миша заглядывает в комнату. — Что тут происходит? Почему моя квартира в таком виде?

— Чего ты не понял?! — взрываюсь я, дергая молнию на сапоге.