Одинокие женщины

Все без исключения были с ней чрезвычайно вежливы. Вежливы и неуловимы. Ибо все подходящие мужчины так или иначе давали понять, что нацелены на нечто иное, на нечто лучшее, нежели угловатая верзила-адвокатесса с копной рыжих волос. И при первой же возможности покидали ее, чтобы отправиться на поиски другой дамы. Вполне возможно, что-то в облике Дианы их пугало.

Может быть, они чуяли ее жуткое одиночество подобно тому, как собаки чуют человеческий страх? От одной мысли об этом становилось дурно. Лучше ей вообще с ними не встречаться, не знать об их существовании. По крайней мере она не страдала бы сейчас от ощущения собственной неполноценности.

Черт бы побрал всех мужиков! Все, о чем она сейчас мечтает, — чашка горячего чаю и бездумное кино. Завтра будет воскресенье. Она может спать допоздна, поплескаться в ванне, не спеша позавтракать, а потом отправиться на прогулку. Воскресенье, будь оно неладно! Слава Богу, хоть в понедельник она сможет вернуться в объятия «Слайтер Блэйни», где ее любят и уважают. Ну разве не ирония судьбы — думать как об убежище об одной из самых сутяжнических нью-йоркских адвокатских фирм.

— Вот здесь, — сказала Диана, обращаясь к шоферу и доставая из изумрудной сумочки пятерку. Только подойдя к собственной двери, она обнаружила, что забыла ключи.

— Я ушла и захлопнула дверь, — обратилась она к консьержу. — Вы не могли бы что-нибудь сделать?

Усевшись на диван в холле, Диана ждала, пока тот звонил ночному дежурному. Прошло еще добрых пять минут, пока пришел дежурный, одетый в такой измятый костюм цвета хаки, словно он в нем спал.

— Аврам, не так ли? — уточнила Диана. — Извините, надеюсь, вы еще не спали.

— Ничего страшного, я занимался. Ваш номер 28-R, верно? — тараторил он, направляясь к лифту. — У вас тек кран в туалете.

Диана недовольно поморщилась. Прямо «Ист-Сайдская история» какая-то: мисс Течь в Туалете из номера 28-R. Однако Аврам как ни в чем не бывало уперся руками в бока и лукаво взглянул на ее наряд, поджидая лифт:

— Если не обидитесь, позвольте заметить, что вы выглядите сегодня очень мило.

— Нет, что вы, спасибо! — Она изрядно удивилась такому вниманию. Ибо, если не считать Берни да безотказной Флер, ей не довелось услышать ни одного комплимента за весь вечер. Стало быть, магии зеленых оборок на блузке и павлиньих перьев в сережках только и хватило на то, чтобы ослепить нищего студента. Двери лифта открылись. Он пропустил ее вперед и спросил:

— Надеюсь, приятно провели время?

— Нет! Скорее наоборот, — выпалила она, раздраженная такой назойливостью. И тут же пожалела об этом. — Просто бестолковая тусовка — когда вокруг тебя топчется толпа народу в вечерних туалетах и никто никого не знает.

— Поосторожнее с начинаниями, требующими от вас новых нарядов, — с легкой сочувственной улыбкой произнес он.

Диану еще ни разу не утешали в лифте цитатами из Торо [8]. Ей стало любопытно, и она взглянула на Аврама по-новому.

— Что вы изучаете в Колумбийском университете, Аврам? Литературу?

— Философию. Я пишу работу по Витгенштейну.

— О, — только и сказала она. — А мне показалось, что вы занимаетесь новоанглийскими трансценденталистами. — Тем самым она хотела дать понять, что цитата не прошла незамеченной.

— Нет, Торо я читаю для собственного удовольствия. Так же как и Джеймса. А вот Витгенштейн — да, это непростая работа.

Судя по всему, он был не прочь поболтать, и Диана поинтересовалась, легко ли ему дается жизнь в Америке.

— Как вы находите Нью-Йорк, Аврам? Он вам понравился?

— Да, несмотря на то, что вы создали довольно жестокий город.

— Этот город не совсем мой, — возразила она. — Я родом из Бостона — вместе со всеми этими трансценденталистами. Да и потом, Нью-Йорк не так уж плох для тех, кто нашел свое место в жизни.

— Наверняка вы правы.

Лифт остановился. Молодой человек открыл Диане дверь в квартиру. На какой-то миг она почувствовала жалость: юноша, заброшенный так далеко от дома. Диана готова была поспорить, что он еще более одинок, чем она сама, да к тому же беден. Наверняка он испытал шок, попав из Израиля в негостеприимные джунгли Манхэттена.

Ее мать без конца причитала над студентами, жившими в международном общежитии в Кембридже. Они вечно были голодны, кушали с завидным аппетитом и горячо благодарили. В семействе Саммерфильдов подобные обеды стали чем-то вроде добровольной благотворительности. И у нее вдруг вырвалось:

— Если вы свободны завтра днем, я с удовольствием показала бы вам город. Старый Нью-Йорк наверняка вам понравится.

— О да, конечно, мисс… — Его лицо буквально засияло.

— Мисс Саммерфильд… Диана.

— Диана! — С неподдельной горячностью он вцепился в ее руку. — Это обращение гораздо приятнее, чем 28-R! — Его жест показался Диане неуклюжим, но трогательным.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Значит, в два часа в холле — если не будет дождя. Доброй ночи, — распрощалась Диана. Захлопнув дверь, она расслышала, как Аврам насвистывает, направляясь к лифту.