Одинокие женщины

— Под положительными, — уточнила Берни, — я имею в виду шаги, направленные на укрепление независимости. Подумай сама: не будь у нее сейчас никаких занятий — и ей конец. Все, с чем бы она осталась, — беспомощный Крис и огромный пустой дом. В этом заключается серьезное предупреждение, Диана. Жестокий урок для любой из нас.

— Пожалуй, — согласилась Диана и махнула официанту.

Всю дорогу домой она обдумывала «предупреждение» Берни. И решила, что оно направлено именно ей. Именно она рискует раствориться в жизни предполагаемого супруга. Берни никогда не грозила опасность превратиться в «миссис Кто-то». Самопожертвование не ее стиль.

Диана терялась в догадках, какой вариант стал бы оптимальным для нее: полное самоотречение Розмари или холодная расчетливость Берни. И то, и другое ее мало устраивало.

Несомненно одно: вся эта суета с предстоящей свадьбой одной подруги и разводом другой выбила ее из колеи. Диана все сильнее мучилась от одиночества, ей ужасно не хватало Аврама. То и дело она ловила себя на том, что готова набрать его номер, чтобы поделиться какой-то мыслью или обменяться нежностями.

«Как прошел твой день, милый? Мой ужасно».

«Ты запишешь для меня выпуск „Адвокатских историй“»?

«Не забудь передать эту посылку Хомскому».

Она видела его лицо между строчек документов, она слышала его голос, она машинально подставляла локоть под его руку — и все ее тело кричало, что он должен быть рядом. И, конечно, она беспокоилась о нем чаще, чем хотела бы себе в том признаться. Как продвигаются его тезисы? Купил ли он себе теплое пальто? И самое главное — скучает ли по ней? Одно время она была готова отдать все, что угодно, только бы услышать его голос, посидеть с ним за чашкой кофе и немножко поболтать.

Вскоре ей стало понятно, что испытывают монахи в особо строгих орденах, где умерщвляют плоть изнурительным трудом и гробовым молчанием. Вот только в отличие от монахов Диана не имела утешения в вере. Те по крайней мере могли грезить о райской жизни на небесах. Жизнь Дианы полностью ограничивалась процессом «Симплекс против Харригана».

Вот она, жизнь без Аврама. По теории она не должна была сильно отличаться от той, которую Диана вела до встречи с ним. Однако оказалось намного хуже. Его любовь отравила ее, сделала одиночество невыносимым. Оставаясь одна, она то и дело принималась рыдать — по поводу и без повода. Из-за сентиментального кино. Из-за пробки на дороге. Из-за какой-нибудь банальной лирической фразы в дурацкой песенке. «Протяни руку и погладь его», — советовали в рекламном ролике, и глаза у Дианы уже были на мокром месте. Кого ей гладить? Она места себе не находила от тоски.

Как назло, у всех остальных имелся под рукой кто-то, кого можно было гладить. Все ее подруги наслаждались активной личной жизнью — пусть даже сумбурной. Берни носится со своей скорой свадьбой. Флер потеряла голову от любви. Байрон, бедняжка, со своим драгоценным Джимом. Даже Розмари, как бы ни была она несчастна, не оставалась одна. И когда пройдет первая боль — а Диана не сомневалась, что так оно и будет, — никто не отнимет у нее Криса. И так еще долгие годы.

Мужчины уходят, дети нет. Дети остаются навсегда. Может быть, в этом заключался смысл «предупреждения» Берни?

Если так, то Диана должна поскорее выйти замуж за Аврама и нарожать детей. Или не выходить за Аврама — просто забеременеть. В наши дни на это идут множество одиноких женщин. Это всегда ее шокировало. Лучше уж взять приемыша. Или воспитанника. Или обзавестись кошкой, как Джинни Хэдсел в их фирме.

— Ты живешь среди кошек и можешь не заботиться о компании, — твердила Джинни. — Мои малютки ждут меня под дверью каждый вечер. — И она расписывала своих «Флотсэма и Джетсэма» [13] как людей. Однако какими бы пушистыми и ласковыми они ни были, Диана еще не видывала кошку, с которой можно было бы говорить.

Да и какого черта! Она не опустится до тех, кто готов общаться даже с кошками! Это же будет публичным признанием поражения!

Может быть, Флер права, и Диана цепляется за давно сгинувшие моральные принципы? Ведь их связь с Аврамом была безоблачной, пока не всплыл вопрос о браке. И если он согласится повернуть время вспять и сделать вид, что никогда не делал предложения, она не собирается возражать. Пожалуй, надо звякнуть ему на той неделе. Или раньше. Пригласить его на чашку кофе или на коктейль. И если им не суждено быть мужем и женой — может быть, они смогут оставаться любовниками? И если они не смогут быть любовниками, то наверняка смогут быть хотя бы друзьями.

Переезд Алекса в Нью-Йорк, поначалу считавшийся временным отступлением на заранее подготовленные позиции, неожиданно породил некий побочный эффект.

Впервые со времен свадьбы на его досуг никто не посягал: ни жена, ни сын. И что самое лучшее — ни неумолимое расписание пригородных поездов. Пусть себе составы, вечно снующие между «Гранд Централ» и Вестпортом, обойдутся какое-то время без него.