Одинокий Адам

— Они не могут летать, — сказал Сьюн, — они получали энергию от Центральной Силовой Станции. Покидая город, мои предки ее отключили.

— Центральная Станция, — сказал как бы про себя Шор Нун. — Я не ошибся. Необходимо посмотреть прежде всего на нее.

Сьюн продолжал пробираться к какой-то одному ему ведомой цели. В конце концов вся группа оказалась перед дверью; Сьюн прикоснулся к ней рукой, и открылось небольшое помещение, которое время как бы не удостоило своим вниманием. У археолога перехватило дыхание: настенные фризы рассказывали о долгом, полном трудных и великих свершений, пути народа Рхтс. В вереницах образов, отражающих чужую историю, многое было непонятно; паритяне лихорадочно фиксировали ставшие зримыми миллионолетия. У них будет время, они разберутся во всем. Наконец Сьюн тронул одну из панелей, она скользнула в сторону и в образовавшемся проеме открылось нечто, видимо, завершающее серию картин. Смысл ее полностью ускользал от сознания паритян. Сьюн снова коснулся панели, и прошлое планеты Рхтс исчезло.

— Когда я был молодым, — сказал Сьюн, — меня завораживал город и его строители. Их история очень любопытна.

«Любопытно…» — это слово поразило Рон Тьюла. Свершения, о которых мог только мечтать его народ, покорение Галактики, сокровища, собранные на неведомых планетах и бесплодно пылящиеся в циклопических недрах города Титанов — все это «любопытно» для потомка расы великих созидателей, который ведет буколическую жизнь в жалком селении — и больше ни к чему не стремится. Труды тысяч поколений оказались тщетны… Но они, паритяне, нарушили этот мертвящий покой — покой склепа, в котором забывчивые потомки замуровали живые дела своих великих предков.

Наконец коридор слился со всеми другими и превратился в грандиозный туннель, или подземный проспект, плавно спускающийся к Силовой Станции, к сердцу города, к средоточию всего, что когда-то олицетворял город. Шор Нун замер у входа. Сквозь серый саван пыли поблескивали установки невероятной мощи, выключенные последним из уходящих жителей города… Рядом с командиром остановился инженер, к ним подошел Сьюн.

— Золотые боги Париты! Это же энергосниматели!

— Немыслимая энергетика…

— Здесь вырабатывалась энергия для города и космических кораблей, в какой бы точке пространства они не находились. Перед вами лучшее из созданного древними, — услышали паритяне голос-мысль Сьюна.

Шор Нун вошел в зал. Его взгляд заскользил по исполинским энергоснимателям, по тускло мерцающим из-под пыли приборам, пока не остановился на каком-то предмете в центре Станции… Командир дико закричал, потом зашелся истерическим смехом, перешедшим в рыдания. А потом он застонал и опустился на колени.

— Не сметь, — хрипел он, судорожно прижимая ладони к глазам, — не сметь! Взгляд на него…

Но Шор Нун не смог договорить: он рухнул на пол, его корчило, как в эпилептическом припадке. Легко и стремительно подошедший Сьюн склонился над неожиданно поверженным паритянином.

— Шор Нун, — проник в угасающий мозг голос Сьюна, — встань, Шор Нун.

Шор Нун медленно, словно не по своей воле, поднялся. По его телу все еще пробегала дрожь; из глазниц смотрело что-то белое и страшное.

— Смотри на меня, — продолжал Сьюн. Глаза Сьюна были ярче яркого света, заливавшего Силовую Станцию.

Когда глаза командира обрели цвет, когда черты его лица смягчились, тело полностью расслабилось и он тяжело опустился на какой-то изогнутый брус, Сьюн, наконец, перестал смотреть в зрачки командира.

— Со мной что-то случилось… что-то потянуло за собой мой взгляд и увело его в другое измерение… Что это было, Сьюн? — немного отдышавшись, спросил Шор Нун.

— Станция снабжала энергией город и корабли в космосе, где бы они ни находились. Энергия передавалась посредством специального устройства — соргана. Это самый важный блок Силовой станции. Он мгновенно направлял энергию на любой корабль в любой точке пространства, пока там был настроен энергоприемник. Сорган генерировал поле, вращающее… — тут сознание слушателей не восприняло термин — который включает и время.

Когда сорган был построен и включен, он начал вращаться. В первом же обороте сорган дошел до конца пространства-времени и возвратился обратно, но охватил все настроенные на него блоки — те, которые есть, и те, которые будут. И… словом, хотя город покинут, а запустившая его энергия иссякла, тот первый оборот все еще длится. Сорган нельзя уничтожить. Уничтожение будет в настоящем, а он пребывает в будущем. Точнее, там, где кончается время. И ничто во всей вселенной не имеет власти над ним. Он исчезнет лишь тогда, когда разорвется связь времени и пространства. А энергия, возникшая при его вращении, заполняет Вселенную. Ее можно черпать где угодно. Так мы завоевали пространство.