Одинокий медведь желает, или партия для баса

Впрочем, как и спрыгивать прямо сейчас. Ну, я просто предупрежу Серого, что отношения не пойдут дальше курортного романа, и все. Наверняка он будет совершенно согласен. Господа бизнесмены не очень-то любят лишние обязательства. Это я тоже прекрасно усвоила.

Однако промолчать вовсе не смогла. Тем более Серый сам начал:

— Одноклассник? Ты выглядишь намного младше.

— Я кушаю не так много. Пью тоже. А так мне те же самые тридцать шесть.

— Прекрасный возраст, — улыбнулся Серый. — Приятно общаться со взрослыми людьми, не потерявшими детской непосредственности.

В синих-синих глазах промелькнула лукавая чертовщинка. Уж он-то точно оценил мем из «Хоббита».

— Мне тоже, — улыбнулась я в ответ. — Что у тебя за друг такой, что Димка аж сбледнул?

— Да ладно, где сбледнул-то? Он не умеет!

— Умеет. На целых полтона!

Серых почему-то хихикнул. Коротко.

— Ладно, поверю на слово. Ты ж художник.

— Не, ну если твой друг — какой-нибудь Япончик или Басмач, можешь не говорить, — пожала плечами я. — Меня это не касается никаким боком.

Серый чуть не подавился.

— Какой еще Японичик, Карин? Он умер давно! Откуда ты вообще…

— Вот и я говорю, меня это не касается. У меня отпуск скоро кончится, твой черноморский вояж — тоже. А все, что было в Сочи, остается в Сочи.

Хоть и немножко жаль. Серый мне нравится. С ним весело. И вообще… ну… иногда же можно помечтать о нормальном мужчине? Чтобы взрослый, умный, веселый, романтичный и не козел. И не из этих, у которых долларовый эквивалент вместо сердца. Глупо, конечно. А все равно — мечтать не запретишь.

— Остается в Сочи, говоришь… — с ноткой грусти повторил Серый. — Поживем-увидим, ага?

— Ага, — кивнула я и замолкла, глядя на дорогу.

Там было на что посмотреть. Хоть и знакомые вдоль и поперек, эти места всегда вызывали восторг. Что-то в этом белом каменном русле, по которому журчал тонкий ручеек, было волшебное. В яркой и разнотонной зелени гор, в изысканной вязи старых грабов и горных сосен, в редких ярких мазках мальвы, глубоких мшистых тенях… В резких скалах, тут и там торчащих из непролазной лесной зелени. В силуэте парящего коршуна. В пенных обрывках облаков на бледном небе.

— Олег Томбасов, — так ровно и незначительно, словно речь шла о повороте налево, сказал Серый. — Никаких чертовых криминальных дел. Никогда. И карабин охотничий. Мы, знаешь, частенько с ним ездим в тайгу, там без оружия дальше сортира рекомендуется не отходить. А лучше и в сортир с карабином. Медведям и волкам чхать на табличку «частная собственность».

— Тот самый Томбасов? — так же ровно уточнила я.

Ощущая, как камень упал с души. Внезапно. Вроде и не было никакого камня, а он взял и упал. Чудеса, однако.

— Тот самый.

— И дела у тебя с ним, да?

— С ним. Ничего особенного, на самом-то деле. Мой профиль — организация культурного отдыха.

— Медведи, тайга…

— Пьянки, корпоративы. Не знаю, какого черта его понесло сюда. Восемь утра, а уже пекло.

— Выезд из пекла — еще двести метров и налево, — усмехнулась я. — Слышишь, водопад уже близко.

Серый отрицательно покачал головой, потом выключил кондиционер. Разом открыл все окна.

В салон тут же ворвались шелест и звон падающей воды. И это несмотря на рычание мотора. И первые нотки свежести ощущались. Ну, так, слегка. Для тех, кто знает этот крышесносный запах.

— И что будет на выезде из пекла? Райские кущи?

— Увидишь.

— Мне уже нравится то, что я вижу, — мягко-мягко сказал Серый, глядя вовсе не на дорогу.

— Ты только не отвлекайся. Еще чуть-чуть… осторожно, там после поворота камень торчит!

— Пфе, камень! — отозвался Серый, собрался сказать что-то еще по-мальчишески крутое и… — Ух ты…

— Ух я, — гордо, словно летящие вниз белые струи в обрамлении яркой зелени были моей личной заслугой, кивнула я. — Можно поставить вон под теми грабами.

— Ага-а… — явно не очень-то меня слыша, отозвался Серый.

И я первой выпрыгнула из машины. Потому что чертовски соскучилась по этому месту! Так соскучилась, что готова была обниматься и с грабами, и со скалами, и даже с торчащим прямо на самом виду гигантским гнилым пнем. Но прежде всего — с Серым. И обязательно, непременно показать ему тут все-все! И рассказать, и…

Сильные руки поймали меня со спины, прижали к себе.

— Потрясающий вид, — прошептали мне в ушко.

— Погоди, — вырвалось у меня.

Для себя самой неожиданно. Почему? Не знаю… Честно говоря, я не думала, что Серый остановится. Слишком тяжело бухало у него сердце, слишком прерывистым было дыхание. Но…

Он чуть прикусил мое ушко. И выпустил из объятий. Шагнул назад. Для верности заложил руки за спину и пропел:

— Первым делом, первым делом водопады. Ну, а…

И рассмеялся. Хрипло.

Блин. Он не настоящий. Совершенство настоящим не бывает. Я замерла, как заколдованная, глядя в синие-синие глаза. Где не было ни обиды, ни возмущения. Только радость — огромная, как небо над нами. И предвкушение, от которого закипала кровь.

Я рассмеялась. Беззаботно. И… бросилась бежать.

— О! — донеслось мне в спину. И этот невозможный мужчина стал отсчитывать мои шаги. Фору он мне давать вздумал?