Одинокий мир

Крис отключилась, а я еще долго смотрела на мигающий огонек камеры. Какой еще памятник?

****

В производстве семян были задействованы все — студенты, помощники и коллеги. Даже Жак (отец моего будущего гипотетического ребенка) создал программу автоматического переноса нужных нуклеотидных последовательностей в новые виды, и дело пошло быстрее (это все равно не сделало его более привлекательным в моих глазах, но значительно ускорило процесс).

Когда была высажена в открытые теплицы первая партия, я решила сделать себе выходной. Несколько месяцев я не была в своей квартирке, и даже немного соскучилась по ней. Идти было недалеко, через небольшой парк с искусственными земными деревьями (от полиуретановых и виниловых растений толку было мало, но их сделали еще первые поселенцы, как память о Земле, и парк считался своеобразным памятником былой жизни на планете — прародительнице).

Быстро темнело. Я торопилась успеть попасть домой до ночи и не смотрела по сторонам. Поэтому, когда из-за развесистого «дуба» вынырнула высокая фигура, я не на шутку испугалась.

— Нина, это я, — произнес поспешно Люк. Я прижала руку груди, успокаивая колотящееся сердце.

— Люк? Что ты здесь делаешь? — я быстро обернулась по сторонам, вокруг было ни души, потом насмешливо произнесла: — собираешься украсть пластиковое дерево?

— Нет, — серьезно ответил мужчина, — собираюсь украсть тебя…

Я онемела от неожиданности. Вот это заявление! Некоторое время я стояла и рассматривала наглеца. Люк выглядел устало. Запавшие скулы, сгорбленная фигура. За те два месяца, которые прошли с нашей встречи в коридоре института он словно постарел на несколько лет.

— Нина, нам нужно поговорить, — Люк качнулся в мою сторону, я же шарахнулась назад.

— Нам не о чем говорить, — отрезала резко, — ты вор. Пробрался в институт, отключил сигнализацию, украл смена. Зачем они тебе были нужны? То, что ты взял было незавершенным прототипом.

— Я знаю… — Люк невесело хмыкнул, — из них ничего не выросло… Увы.

— Ты поторопился, Люк, — насмешливо добавила я, — нужно было подождать месяц — два и украсть нынешние семена. Может быть, вышел бы толк… Давай, до института двести метров, еще успеешь.

— Сейчас ваш институт охраняется круче атомной станции, — произнес он, — я пробовал пробраться. Бесполезно.

— Ничем не могу помочь, — я отвернулась от мужчины и решительно направилась к своему дому, — прощай.

— А ты не спросишь, зачем мне понадобились семена? — Раздался негромкий голос у меня за спиной. Я раздраженно фыркнула:

— Мне все равно. Можешь делать с ними что хочешь… Они пустышки.

— Мои люди голодают, Нина, — продолжал говорить Люк, — мы два года живем с продовольственными карточками. Взрослые втянулись, но дети… Недоедание сказывается на развитии.

Я замерла на границе рощи, не успев сделать последний шаг и выйти на свет…

— У вас нет своих ученых? Нет исследовательских институтов, лабораторий? — мой голос источал ледяной холод.

— Таких ученых, как ты — нет, — правдиво ответил Люк, — мы пытаемся получить прототип, но пока терпим неудачу.

— А как же синтезатор? — Поинтересовалась я хмуро, — у вас же должен был остаться один. Еще со времен первых поселенцев.

— Он окончательно сломался. Триста лет огромный срок. А материалов для починки нет.

— А теплицы?

— Их не хватает… Да ты и сама знаешь, они не могут обеспечить всем необходимым.

Я стояла в растерянности и не знала, что предпринять. Внутри боролись любопытство и верность Крис.

— Ты же из «диких», я права?

— Из «диких»? — в голосе мужчины послышалось усталая насмешка, — так вы нас называете?

Мне почему-то стало неловко. Не помню, кто их так начал называть, или я в учебнике прочитала?

— Прости, я не хотела быть грубой, — произнесла негромко, — я ничего не знаю о вас. Где вы живете, чем занимаетесь… После «раскола» данные об ушедших засекречены, а я слишком занята исследованиями, чтобы тратить время на поиски истины…

Тон разговора поменялся. Злость ушла, раздражение улеглось. Я уже не видела в Люке преступника и негодяя. Скорее уставшего озабоченного человека. На худом угловатом лице явно обозначились преждевременные морщины. Он был совсем не похож на того беззаботного веселого мальчишку, которого я помнила. Глаза напряженно смотрели на меня. И весь он был, как натянутая пружина.

— Поехали со мной, Нина. На границе Александрии нас ждет транспортник. Через пару часов мы будем в Лондоне, нашей столице. У нас тоже есть лаборатории, пусть и не такие продвинутые, как в вашем институте. Я многого не требую. Поможешь с семенами, заодно посмотришь, как мы живем…

— Я не могу уехать, — пробормотала я быстро, — не сейчас. Мы только высадили первую партию семян. Я должна дождаться результата…

— Они прекрасно справятся без тебя, — ответил Люк, и я мысленно согласилась с ним.

Мне было немного любопытно взглянуть на город «диких», на то, как они живут, но я опасалась, что Крис будет против моей поездки. Я едва восстановила свою репутацию в ее глазах после того неприятного инцидента с утаиванием информации о своем детском приключении.