Одинокий мужчина желает познакомиться

Яна сидела спиной ко мне на чём-то вроде широкой тахты. На ней не было платья, спина голая, а вот купальник – не разобрать, есть или девушка обнажена. Глаза ослепили яркий свет и две вспышки от фотокамеры. Из-за них я не смог рассмотреть, где мы находимся, в каком помещении – чей-то голос уже произнёс:

– Всё, снято!

И меня выбросило в настоящее. Я попробовал, зацепившись за эти два увиденных момента двигаться по времени вперёд и назад, чтобы разобраться, но ничего не получилось. Серая пустота… стоило только сделать шаг в сторону от фрагментов, как меня неизбежно выкидывало в реальность. Но оба именно ключевых момента я просмотрел раза три. Долго находиться в трансе ясновидения нельзя. Быстро повторять его тоже нельзя, это потребует уже заметных трат магической энергии, которой придётся возмещать потраченные силы организма. Я уже сейчас после всего-то двух-трёх попыток пробить непонятную пустоту ощутил острое чувство голода, хотя с утра плотно позавтракал.

А ещё я был растерян. Никогда у меня не было такого странного сеанса ясновидения. Я или видел будущее целиком – или не видел вообще. И не обязательно сеанс мог сорваться из-за отсутствия интима в доступном радиусе будущего. Иногда срабатывало и что-то другое, какой-нибудь защитный механизм природы. Записи ахай Аюржан хранили в том числе истории про разнообразных провидцев. Многие объяснения сейчас читаются смешно – вроде влияния Марса на прохождение через Венеру – но общие принципы за века наши предки уловили хорошо. Я практик, мне всё равно, Марс там проходит через Венеру, или на мои способности влияет взаимное возмущение от сложения гравитационного поля планет в этот момент. И до сегодняшнего раза в прочитанные исторические наблюдения всё укладывалось.

Почему я увидел два обрывка, точнее, почему я их вообще увидел? Причём в кабинете во время диалога Яне как минимум семнадцать. Добавить, что краем глаза я заметил, как за окном сосульки тают – март или апрель. Полтора года, это в принципе за пределами моих возможностей – но я был уверен на все сто, что видел именно вариант будущего. Тогда второе видение… Да, и это уже тоже не подросток, Яне там не меньше восемнадцати – девятнадцати. Фотосъёмка, явно в студии, причём профессиональная, а девушка сидит в привычной для неё позе, снимается так не первый раз. Что в этой позе странного? Модельный показ для какого-то каталога нижнего белья, съёмка манекенщицы? Что-то другое? Или это съёмка фильма, вроде бы я слышал звук работы камеры? И тогда вспышка фотокамеры просто часть сценария?

Додумать я не успел, над ухом раздался голос Яны. Уйдя в размышления, я не обратил внимания, как она передумала лежать и села рядом, опираясь на руки за спиной.

– Ну как, гожусь я в подруге вашей дочке?

– Почему?

– Элементарная логика, доступная даже такой маленькой девочке, как я, – в голосе прорезалось ехидство. – Меня взяли с собой на дачу, а не оставили дома, хотя завтра уже первое сентября и надо готовиться. К родителям приехали друзья и взяли с собой мою ровесницу. У крёстной Оленька и Маша возрастом не вышли. К тому же их с собой не взяли. А меня потащили.

– Ну… Если бы у меня была дочь, то, наверное, подошла бы. Проблема в том, что у меня вообще детей нет.

– Тогда вашей жене, – ага, голос прозвучал уже неуверенно.

– И жены тоже нет. Можешь не перебирать варианты. Не обижайся, но Шерлока Холмса из тебя не выйдет. Всё на самом деле именно так, как выглядит. Алиса и в самом деле дочь моих друзей, приехала в Москву поступать и поступила. Пока сдавала экзамены, жила у меня. Согласись, глупо снимать квартиру, если есть у кого остановиться. Сразу отвечу на следующий вопрос. Пока всё ещё живёт у меня, но там вышла неприятная случайность. Она должна была заселиться в общежитие как иногородняя, но тут я летом на две недели сильно заболел и вообще с постели не вставал. Можешь у Кати спросить, она подтвердит, что я не вру. Алиса в итоге эти две недели меня выхаживала, из-за этого пролетела с общежитием. Так что до конца семестра пока ещё у меня. И сегодня мы приехали к вам именно праздновать её поступление. Один-ноль в мою пользу?

– Да.

– Ну всё, тогда с тебя мой выигрыш.

– Эй, вы чего? Какой выигрыш? Мы ни во что не играли.

Ух, глаза горят праведным гневом, рот сжат чуть ли не до судорог, но в остальном не пошевелилась. Рановато этой девочке в актрисы.

– Ты сама признала, что один-ноль в мою пользу. То есть у нас игровой счёт. И значит, мы играли, а я победил. И ты должна мне мой выигрыш.

– Вы случайно иезуитом в трибунале инквизиторов не работали? С такими методами доказывать? – рассмеялась Яна.