Одинокий рейд

Кстати командир с самого начала был вежлив и корректен, представившись: званием, должностью и легкопроизносимой фамилией — Терентьев.

В допрос не встревал, откинув крышку своего портативного компьютера (аппарат был в чехле из кожзама скрывшего ожидаемый логотип), периодически поглядывал в экран, порой чему-то улыбаясь, иногда сосредотачиваясь, щёлкал по клавишам, словно делая пометки на ответы Мартина. И совершенно не пытался из себя изобразить невозмутимого индейца, судя по блуждающей лёгкой улыбке, пребывал в хорошем расположении духа. Но когда Мартин осторожно попытался прощупать русских, сам задав вопрос о всей этой бутафории с царской символикой, этот с виду беспечный Терентьев изменился в лице, наконец жёстко вставив свои «два слова»:

— Вы не в том положении, чтобы задавать вопросы!

А затем словно приняв сомнительное решение, вскочил со своего стула устроив ему короткий кинопоказ.

«Боже ж ты мой! Хотел ответы на вопросы — получи»!

И даже мысли не возникло, что всё это неправда.

«Как там у латинян: абсурдум…, фак, не помню! В общем, слишком абсурдно, чтобы быть выдумкой[110]!

Матка боска! Русские научились путешествовать во времени, да ещё и такой здоровенной дурой, как эта плавающая ракетная батарея! Теперь понятно, почему в Кремле от него открещиваются — они ни черта не знают!

Всё сходится! И слои краски — корабль просто не новый, а уже походил, там в своём столетии. Ну не пахнет от него новеньким «бьюиком» из автосалона! Уж теперь-то это бросалось в глаза. И эти ноутбуки! Всё верно — открывается словно книга! И та серебристо-чёрная наклейка, на тиху́ю содранная с какого-то прибора аргентинским пилотом с «Агусты». Теперь понятно, что те цифры (03.11.2012) над штрихкодом — дата.

А ведь было что-то ещё, о чём и он не знает! Иначе как объяснить факт почти неприкрытой агрессии по отношению к советскому кораблю силами флота и спецподразделений США?!

И недаром в Лэнгли скоропостижно организовали новый секретный отдел, в недрах которого, кстати, безвозвратно исчезла та самая нелепая наклейка с сумасшедшей датой. И именно с их подачи проводилась поспешная и непроработанная операция по захвату крейсера. Ему-то теперь, так сказать, с изнанки, доподлинно видно, насколько опрометчиво.

Что, Мартин, получил ответы? Ответы, которые наплодили ещё массу вопросов!

Когда он говорил, произойдёт этот ужасный кошмар в Нью-Йорке? В две тысячи первом? Округляя — через двадцать лет. Организатор Бен Ладен»!

Он знал о контактах ЦРУ с Аль Каидой в Афганистане.

И тут он к своему стыду задал, наверное, самый глупый вопрос в своей жизни:

— Так вы тут появились, чтобы предотвратить теракт в Нью-Йорке?

Терентьев расхохотался, едва ли не до слёз, но так же резко остыв, многозначительно подтвердил:

— Хм! Вполне может статься, что и так.

А Мартина нагоняло логическое обоснование своей неожиданной догадки:

«Мы подкармливали Аль Каиду в борьбе против экспансии Советов в Афганистане. Что же они натворили в СССР, если ТАКОЕ докатилось до США? Ведь неспроста они носят шевроны «Россия»! Ведь русские не сказали, зачем они здесь — в прошлом. Что они хотят изменить или предотвратить? Что у них произошло»?

И напрямую спросил, получив хмурый ответ.

— Да. И у нас много чего произошло. Ядерный паритет между крупными державами сохраняется, но ни одна страна не застрахована от угрозы фанатиков с бомбами. Недаром борьба с терроризмом приняла международное значение, а Россия и США проводят совместные антитеррористические учения.

— Всё-таки Россия?

Командир корабля неопределённо махнул рукой, имея в виду будущее:

— Нет СССР, но есть Россия. Всё меняется, но что-то остаётся неизменным. Не знаю, что вам известно об истории СССР, но в своё время и погоны вернули в армию, на флот. И Сталин, когда было надо, восстановил церковь.

— Значит коммунисты…?

— Лишь одна из партий в парламент, набирающая едва 5-10 процентов от голосов. Демократия-с!

Мартину хотелось расспрашивать дальше и дальше, и не обязательно про политику и судьбу коммунистов — есть в мире тысячи разных тем для любопытного пытливого ума. Только вот что-то с этой саркастической «демократией-с» было невесело в тоне русского.

Вдруг стало смертельно тоскливо — не напоит ли он свою жажду знаний, да по самое горло, когда будет слишком много знать, чтобы оставлять в живых такого свидетеля?

«Если русские решать выдать пленных — он в их число не войдёт, теперь уж точно».

Так или иначе, информацию о новом секретном отделе в ЦРУ и той серебристо-чёрной наклейке «made in china» с датой из будущего он решил держать в секрете до последнего, как последний козырь, если припрёт.

* * *

Терентьев видел, как завис американец и решил не давать ему времени для обдумываний: