Одиссей покидает Итаку

Мотор тихо зашелестел, машина покатилась мимо изувеченного дома. Воронцов в последний раз посмотрел туда, где всего полсуток назад они сидели с Олегом за столом и Левашов излагал ему свою эпопею.

Наверное, если бы не было у него позади двух войн, он испытывал бы сейчас отчаяние, печаль и горечь потери друга. Теперь чувства были другие. Как у разведчика, потерявшего товарищей за линией фронта. Горевать там просто некогда. Надо думать, как в одиночку выбраться, остаться в живых. А если для этого сутками придется лежать в болоте, ночью ползти по минному полю и ножом снимать вражеских часовых – ничего не поделаешь, такая работа…

– Ну и как, капитан, вам эта хохмочка с яйцами? – услышал он за спиной знакомый голос.

Стиль требовал ответа быстрого и достаточно остроумного, но на это у Воронцова резерва эмоций уже не оказалось. Он стиснул пальцами руль, подержал так секунд пять, глубоко вздохнул, ослабил хватку и, стараясь, чтобы голос прозвучал ровно, слегка повернулся к Левашову, уже поднявшемуся с пола и вытянувшемуся вдоль заднего сиденья:

– Шуточки у вас… низкопробные… мон шер. – Подумал и добавил: – Только прячешься ты, по-моему, зря. Думаешь, орелики, которые полдома смогли выхватить и унести, через миллиметровую железяку тебя не разглядят?

– А очень может быть, – Левашов отвечал бодро и весело, незаметно было, что с ним только что произошло нечто из ряда вон выходящее, а по большому счету даже и невероятное. Впрочем, как раз для него, изобретателя установки совмещения пространства – времени, может быть, и вправду ничего такого не произошло? У монаха Бертольда Шварца взрывом разнесло дом, что здесь неожиданного? Профессиональный риск в пределах допусков.

– Я уже все обдумал. Или на них принцип неопределенности действует, или они, как тот охотник, при выстреле оба глаза закрывают. Техника-то у них классная, что скажешь… Стенка между мной и соседом – в два кирпича, так ровно ряд срезали, а другой остался. Я посмотрел…

– А подробнее если? У меня времени анализировать не было, и для дедукции информации не хватает…

– Да я ведь, может, не намного больше твоего знаю. Сидел ждал тебя. Посмотрел на часы, семнадцать пятьдесят пять было, точно. В дверь позвонила соседка. За деньгами пришла, за уборку подъезда. Я ей дал трояк. Она говорит – сейчас сдачу принесу. Пустяки, говорю. Она: нет, нет, как же, сейчас отдам – и идет к себе. Я машинально выхожу на площадку – и вот тут все и случилось. Сейчас не соображу, показалось или действительно: нечто вроде мгновенного свиста – и сразу стало очень светло на лестнице. Вместо моей стены и двери – открытый вид на улицу. На секунду я обалдел, тут же затрещали перекрытия, потолок стал пригибаться, мусор всякий посыпался, штукатурка с потолка начала отваливаться… Я соседку за руку – и под лестницу. Лестничные клетки прочнее, чем перекрытия…

– Это еще когда как, – вставил Воронцов. – Бывало и наоборот. Дом совсем новый, а пролеты все обрушены. В Порт-Саиде…

– Не спорю. Только мне перебирать варианты некогда было. Но не ошибся. Лестница уцелела. Я довольно резко выскочил во двор. Там уже крик поднялся, народ сбегаться стал, а я вдоль стеночки – и к трансформаторной будке. Ключ на всякий случай универсальный у меня при себе. Сообразил, что возле трансформаторов всякие вихревые токи, искривления полей и тому подобное. Не должны они меня там были заметить. Я в их электронике уже прилично разбираюсь…

Воронцов слушал Олега и думал, что, несмотря на грандиозные масштабы втянутых в конфликт сил, экзотически звучащие термины межзвездных стратегий и тактик, внешние результаты проявления этого величия вполне мизерные. И даже – отдающие некоторым провинциализмом. Казалось бы – суперцивилизация, власть над пространством, временем, перебросы энергии галактических масштабов – и в то же время с тремя земными парнями справиться не могут. Это было странно, непонятно, подозрительно и наводило на мысль: а нет ли здесь тонкого, хитро спланированного и замаскированного подвоха? От таких предположений все еще больше запутывалось, и голова казалась заполненной вместо мозгов сырыми опилками, как у одного из персонажей детской книжки.

– Залез я туда и стал тебя ждать… И все. Ты куда сейчас едешь? – спросил вдруг Левашов и приподнялся на сиденье, чтобы выглянуть в окно.

– Пожалуй, что никуда. Поскольку не знаю, как нам дальше быть. Сейчас на Таганку выезжаем…

– Наверное, не стоит тебя сейчас к нам тащить… – с сомнением сказал Олег. – Лучше ты меня возле метро выбрось, прямо у самого входа. А попозже позвонишь… – Он назвал телефон Берестина. – Если же и там на мой случай что-нибудь похожее произошло – давай договоримся, как связь восстановим.

– Считаешь, в метро безопаснее? Тогда так: я через час звоню. Телефон не ответит – звоню еще раз, через три часа. Не получится, встречаемся в полночь на «Рижской». Внизу, возле эскалатора. Если что помешает тебе или мне – тогда завтра в девять утра на переходе с кольцевой на радиус на «Проспекте Мира». Годится?