Одиссей покидает Итаку. Книги 14-21

Сейчас он живет тут всерьез. Надо, кстати, отметить, что выбило его прошлый раз до нынешнего момента, тогда он только собрался вскрыть пакет, как картинка изменилась и он увидел переставшего быть покойником Артура.

Сказал «старшим товарищам», конечно, не все, да и кто бы сказал, но душевная боль о второй раз не реализовавшейся мечте у Игоря осталась.

Главный вопрос - Ростокин ли на этот раз сумел удержать реальность, чтобы досмотреть, чем все кончится, исключив из сюжета Артура, или Шульгина ему подставили в качестве партнера, чтобы они вдвоем закрепили такой, вполне бессмысленный, с точки зрения «нормального» человека, вариант отечественной истории. Правда, что такое норма, а что - отклонение от нее, судить давно уже невозможно.

– И что князь пишет в приложение к карте? Ростокин протянул ему лист плотной бумаги. Писарем с отличным почерком было начертано вполне современным русским языком:

«Князь Игорь Мещерский, поручаю тебе до последней возможности оборонять монастырь и городок Осташков. Моим словом и волей собери за стенами всех смердов, свободных землепашцев, хозяйских людей, ремесленников и горожан, всех, способных носить оружие, без различия пола и возраста. Снаряжения и припасов, как мне ведомо, у тебя хватит. Вылазок в поле не делай. Сядь в осаду и держись, до того, как озеро и реки встанут, уповаю прислать тебе помощь. Если же Бог, в неизреченной милости своей, не соизволит даровать мне победу в той битве, что вскоре предстоит, поступай по собственному разумению. Княжну Елену вверяю твоему попечению, не дети уже, сами поймете, как жить, твоей порядочности и ее здравомыслия вам достанет. Надеюсь на скорую встречу, если не суждено - живите долго и счастливо. Мой великокняжеский стол, ежели опустеет, займи, о других чаятелях не заботясь. Благословляю. Сумеешь ли удержать - сам подумай. Михаил».

– Что ж, документ куда как серьезный. - Шульгин говорил осторожно, пока не зная, стоит ли вернуть Ростокина к той реальности, в которой он благополучно вернулся домой, или укрепить его в новой роли. - Фактически - ярлык на великое княжение. Потянешь?

– О чем говорите? Неделю, месяц бы прожить, монастырь и базу удержать. Там и вправду оружия и снаряжения на десятитысячное войско запасено. Вот ратников за стенами - тридцать человек. Ну, монахов с полсотни, так половина телом немощны… Князь пишет - людей собери! Тут и недели не хватит, чтоб только селения обойти, а собрать, сюда доставить? Не исключаю, многие и взбунтоваться могут. Чтоб хоть день без власти, да наш…

И прервал тревожную, едва ли не паническую ноту.

– Ну а вы-то как здесь оказались, один, без охраны? Я, вас увидев, обрадовался: сам Александр Иванович, да если с полком, батальоном Басманова пусть, мы б тут сразу…

«Как у человека все в голове перепуталось», - почти без эмоций подумал Шульгин. И нашествие Батыя, и белогвардейцы, семьсот лет спустя воевавшие совсем с другим врагом, - все у него равноценно и равновероятно. А может, так и должно быть? Поблизости, в той же «серой зоне» и покойник Артур с подругой бродят, и жертвы его в соседней деревеньке за бутылочкой посмертную жизнь коротают.

Для чего верить, что время, где мы случайно провели первые тридцать лет, и есть «норма»? Может, просто тихая заводь рядом с бурным потоком?

– Один я, один. Вот разве напарник, - он подкинул на ладони револьвер, - он да я - уже пятнадцать… «Винчестер» в углу вижу - еще десять. Так, глядишь, и взвод набирается. Монахи - совсем неплохо. На Соловках от англичан долго оборонялись, решительно. Твоих людей тридцать? Рота. В полевой обороне соотношение один к трем. Значит, уже у нас больше батальона. На крепостных стенах - один к десяти можно считать. Тогда с полком справимся. К монастырю с берега что? Дамба, мост?

– Ничего нет, обычно - лодочная переправа, когда грузы переправлять - паром, - ответил начинающий обретать оптимизм князь Игорь.

Ширину плеса Шульгин помнил, бывал в этих краях, пусть и давненько - в двадцатом веке. Почти полкилометра. При глубинах от трех до десяти метров и отсутствии у возможного противника штатных переправочных средств - надежная преграда. Пока плыть будут, половину перестрелять можно. И что они потом с конями на урезе воды делать станут, на узкой полосочке у подножия стен в три человеческих роста?

– Ты говорил, твоя княжна от волжской переправы сюда поскакала, а ратники погоню на запад, на Пено увлекли?

– Так и было.

– Сколько той погони было, не спросил?

– Не до того было.

– Жаль, но бог с ним. Думаю, тоже не больше полусотни, ну - сотня. А главные силы у Селижарова?

– Княжна сказала - у Ржева. У Селижарова их,

получается, рейдирующий отряд перехватил…

– Так это совсем другой разговор! Нечего, княже, мандражить. От Ржева, если туменом, даже тысячей идти (книжки Яна и Чивилихина мы читали), по этим дорогам - трое суток минимум. Тумена у них не наберется, сотню или две мы с тобой удержим, скорее - просто раздолбаем. Акинф твой чем располагает?