Одиссея Джоанны Кинг

— Выслужился перед хозяином, — произнесла я, надеясь зацепить Филиппа. Не удалось. Он только рассмеялся над моими 'потугами'.

— Думала, уйдешь от меня? — спросила он.

Я промолчала и лишь презрительно посмотрела ему в глаза.

— Надеюсь, Джоан, ты помнишь мое обещание сгноить тебя в тюрьме, — его улыбка стала шире. Мои же зубы сжались с такой силой, что казалось я сотру их в порошок единым движением челюстей.

— Так вот, я всегда выполняю свои обещания, — добавил он, — А теперь, благодаря капитану Йорку у меня есть возможность посадить тебя пожизненно и оставить на Орегоне до самого твоего бренного конца. Не знаю, как кого, а меня такой расклад устраивает.

— Пожизненно? — спросила я, — За что, интересно мне знать? Я ведь даже не была одной из Ятребов и ты прекрасно об этом знаешь, раз работаешь на Уорда. Потому и не могу считаться одной из них, следовательно, мою причастность к случаю на Хроне еще надо доказать.

Филипп медленно встал, наклонился надо мной так низко, что я почувствовала его дыхание, свежее, мятное и отчего-то раздражавшее меня раньше, теперь же вызывавшее лишь рвотный позыв, который я изо всех сил пыталась удержать.

— Ты говоришь, что не одна из Ястребов? Тогда это очень странно, потому что кажется, капитан Йорк думает иначе, раз вернулся за тобой, когда ты упала там перед шлюзом.

Я не сдержала удивления во взгляде. Марлоу он понравился. Значит, вот кого имел ввиду док, когда говорил, что кроме нас на "Заре" есть еще один человек из Ястребов. Но я бы и подумать не могла, что этим человеком окажется Линкольн Йорк. Кто угодно, только не он!

— Хочешь знать за что вас всех посадят, стерва? — прошептал мой бывший секретарь и оскалил зубы, — За убийство командора Маркуса Ноллака, — и распрямил спину, глядя с довольным лицом на мое смятение.

— Но я его не убивала, — резко крикнула я. Марлоу только заулыбался еще шире и еще противнее.

— Я знаю, — сказал он, — Потому что это я его убил, — и вышел из отсека.

Мария Сэнфорд стояла перед дверью в изолятор, где сидел на полу ее бывший командир, мужчина, которому она отдала свое сердце и который отверг ее чувства, обрекая тем самым молодую женщину на последующие поступки, что привели к подобному финалу. Мария не испытывала сожаления или грусти, глядя в небольшое окошко камеры, глядя на капитана. Мужчина сидел с закрытыми глазами. Только что от него вышли трое из команды покойного уже командора Ноллака и одним из троих был его непосредственный подчиненный — лейтенант Керк. Все то время, пока капитана Йорка избивали в изоляторе, капрал Сэнфорд стояла и слушала. Ее лицо то заливала краска, то оно становилась белее мела, а сердце порой давало сбои, но женщина не уходила, потому что завершающей стадией всего этого должна была стать именно она, а не кто другой. Через пол часа заключённых отправят на Оригон. Мария знала, что больше никогда не увидит этого человека и хотела напоследок взглянуть на него, хотя сама понимала, что ничего хорошего из всего этого не получится. Вышедший из камеры Керк бросил усталый взгляд на отскочившую от дверей женщину. Отчего-то презрительно скривился. Она поняла, почему. Нигде не любят предателей, а она считалась именно такой. Даже тот факт, что по вине команды Йорка погиб его командор, не улучшало отношение к капралу Сэнфорд, да вот только ей самой было наплевать на этот самый факт. Совсем скоро ее переведут. Человек, который заплатил ей деньги за предательство, уже подсуетился и по возвращении на Землю, капрала Сэнфорд ждала новая должность и приличный заробаток, а также приличный счет в банке и новая квартира в центре столицы. Неплохая плата за предательство. Хотя Мария долго думала, прежде чем решилась. Соблазн был велик, но женщина надеялась на ответное чувство капитана Йорка. Его отказ был той последней каплей, толкнувшей ее на предательство.

Мария все еще стояла и смотрела на Линкольна Йока, пока его сухой голос с вкраплениями металл не зазвучал, отражаясь от стен изолятора и проникли в открытое окошко в двери. Капрал вздрогнула, но продолжала смотреть.

— Зачем ты пришла? — спросил Йорк.

Мария и сама не могла объяснить причину этого.

— Если тебе есть что сказать мне, то говори. Если же нет, то убирайся, — произнес он равнодушно и внезапно взглянул на женщину, приникшую к окошку. Мария смотрела на его разбитое лицо. Керк и его люди неплохо постарались, подумала она.

— Тебе не стоило меня отталкивать, — сказала Мария тихо.

— Ты оказалась еще той тварью, капрал Сэнфорд, — ответил мужчина, — Я ничуть не сомневаюсь в своем решении и знай еще одно. Если мы еще когда-нибудь встретимся, а это непременно произойдет, я даже не сомневаюсь, я не посмотрю на то, что ты женщина, я убью тебя, — сказал и отвернувшись, закрыл глаза, приваливаясь к стене. Всем своим видом показывая женщине, что аудиенция окончена.