Одиссея Гомера

Перед поездкой в Челси-пирс я сделала еще одну попытку вызволить кошек своими силами. Я доехала на поезде номер «6» до самой мэрии, находившейся всего в нескольких кварталах от моей квартиры. Но на выходе из подземки была вновь остановлена патрульными, и люди в форме тут же потребовали документы с фотографией. Я попыталась было предъявить свои водительские права из Флориды вкупе с чековой книжкой, но даже вместе с моими уговорами военных они не убедили, и в проходе мне было отказано. Нехотя я снова села на поезд и вернулась обратно.

Добравшись до Челси-пирс, я легко нашла сектор, отведенный ASPCА, и по прибытии сразу зарегистрировалась. Весь Южный Манхэттен разбили на зоны, собираясь вводить людей группами по очереди. Тем утром небо было затянуто серыми тучами, и резко похолодало, а все мои теплые вещи остались дома, в квартире с кошками. Женщина-регистратор заметила, что я вся дрожу, и отправила меня в соседнюю комнату, которая оказалась чем-то вроде склада, доверху заставленного коробками с одеждой, собранной благотворительными организациями. Здесь я подобрала себе большую фланелевую рубашку и напялила ее поверх футболки и джинсов, а сверху натянула еще плотную ветровку. Ни то, ни другое не было мне впору, но согревало, и это главное.

Я вернулась в зал ожидания и села на пластиковый стул, поставила рюкзак и сумку на пол возле себя и огляделась по сторонам. Здесь было много таких, как я, кто по разным причинам так и не смог добраться до своих питомцев, которые до сих пор находились взаперти. Люди тихо переговаривались осипшими голосами, делясь своими историями и слухами о происходящем. Один мужчина сказал, что знает парня, который добрался до парадной двери своего дома и тут обнаружил, что она закрыта на ключ, а консьерж ушел. Ключа от входной двери у парня не было — да и откуда он мог взяться, если ты живешь в доме, где есть консьерж? Вот как бывает: человек проделал невероятный путь, и что же — оказался перед запертой дверью.

Я тоже жила в доме, где был консьерж. Казалось бы, я все предусмотрела, но у меня и в мыслях не было, что я могу не попасть в подъезд собственного дома. У меня похолодело внутри.

Все нервничали; никто не знал, удастся ли им попасть к себе домой, а если и удастся, то что они там найдут? Отвлечься от тревожных мыслей помогали разговоры: мы показывали друг другу фотографии наших питомцев и делились забавными историями об их отваге или, напротив, смешной, на наш, человеческий взгляд, трусости; об их пристрастиях, и страхах, и всех тех странностях, которые делают каждого из них индивидуальностью.

— Это Гас и Софи. — Одна женщина показала мне фотографию двух бордер колли. — Дети от них без ума. — Улыбка сошла с ее лица. — Наши собаки никогда еще не оставались без присмотра так долго. Не представляю, что будет с детьми, если с Гасом и Софи что-то случится.

— С ними все будет хорошо, — уверила я ее. — Все будет хорошо.

Я показала ей фотографии всего нашего «питомника». Как и все, кто видел фото, женщина восхитилась красотой Вашти и посмеялась над историями о лени и барских замашках Скарлетт.

— Бедненький, — пожалела она, когда я показала ей снимок Гомера. — Бедненький, ему, наверное, страшнее всех.

— Он боец, каких еще поискать! — сказала я. — Однажды он даже выгнал грабителя из моей квартиры!

Я поведала эту историю, ближе к концу с удивлением обнаружив, что количество моих слушателей возросло.

— Наши животные намного сильнее, чем мы думаем. Он переживет, для него это сущий пустяк.

Люди вокруг меня согласно кивали, а я молилась, чтобы мои слова были правдой.

Так проходил час за часом в этом чистилище владельцев домашних животных; иногда активисты ASPCA объявляли, в какой квартал собирается следующая группа, и несколько человек из ожидающих с водительскими правами наготове устремлялись к выходу. Время от времени люди из ASPCA грозно напоминали, что «любой, кто окажется в здании, а выйдет оттуда без своего питомца, будет задержан полицией». Видимо, кое-кто из сидевших в комнате только притворялся, что у него есть нуждающееся в срочном спасении животное, чтобы ASPCA провела его домой за ноутбуком или документами. «Это не шутка. Нас сопровождают офицеры полиции, и каждый, кто выйдет из здания без своего питомца, будет сразу же препровожден в полицейский участок».

После двухчасового ожидания я едва находила себе место — мне уже начало казаться, что без «нормальных» документов провести меня домой «контрабандой» не смогут даже работники ASPCA. Толпа людей в зале, вопреки всем ожиданиям, никак не уменьшалась, и, как я ни пыталась, я все не могла определить, по какому принципу выбирают кварталы, куда направляются спасательные группы: то ли с севера на юг, то ли с востока на запад, то ли попросту наугад. Мой черед никак не приходил. «Следующий обязательно будет мой, — говорила я себе, — следующий будет мой». Наконец мое терпение истощилось, и я решила, что управлюсь сама — идти с официальной группой без нью-йоркских удостоверений мне показалось дополнительным риском.