Одиссея капитана Блада. Остров сокровищ

Я был поражен. За какую жалкую соломинку хватается он, старый пират, атаман!

– Я сделаю все, что могу, – сказал я.

– Значит, по рукам! – воскликнул он. – Ты дешево отделался, да и я, клянусь громом, получил надежду на спасение.

Он проковылял к головне, горевшей возле дров, и снова закурил свою трубку.

– Пойми меня, Джим, – продолжал он, вернувшись. – У

меня еще есть голова на плечах, и я решил перейти на сторону сквайра. Я знаю, что ты спрятал корабль где-нибудь в безопасном месте. Как ты это сделал, я не знаю, но я уверен, что корабль цел и невредим. Хендс и

О'Брайен оказались глупцами. На них я никогда не надеялся. Заметь: я у тебя ничего не спрашиваю и другим не позволю спрашивать. Я знаю правила игры и понимаю, что проиграл. А ты такой молодой, такой храбрый, и, если мы будем держаться друг за друга, мы многого с тобой добьемся.

Он нацедил в жестяную кружку коньяку из бочонка.

– Не хочешь ли выпить, приятель? – спросил он.

Я отказался.

– А я выпью немного, Джим, – сказал он. – Впереди у меня столько хлопот, нужно же мне пришпорить себя.

Кстати, о хлопотах. Зачем было доктору отдавать мне эту карту, милый Джим?

На лице моем выразилось такое неподдельное изумление, что он понял бесполезность дальнейших вопросов.

– Да, он дал мне свою карту.. И тут, без сомнения, что-то не так. Тут что-то кроется, Джим. . плохое или хорошее.

Он снова хлебнул коньяку и покачал своей большой головой с видом человека, ожидающего неминуемых бед.

ГЛАВА XXIX

Снова черная метка

Сходка пиратов продолжалась уже много времени, когда один из них воротился в блокгауз и, с насмешливым видом отдав Сильверу честь, попросил разрешения взять головню. Сильвер изъявил свое согласие, и посланный удалился, оставив нас обоих в темноте.

– Приближается буря, Джим, – сказал Сильвер. Он стал обращаться со мной по-приятельски. Я подошел к ближайшей бойнице и глянул во двор. Костер почти догорел.

Света он уже не давал никакого; немудрено, что заговорщикам понадобилась головня. Они собрались в кружок на склоне холма между домом и частоколом. Один из них держал головню. Другой стоял посередине на коленях. В

руке у него был открытый нож, лезвие которого поблескивало, озаренное то луной, то факелом. Остальные немного согнулись, как будто глядя, что он делает. У него в руках появилась какая-то книга. И не успел я подумать, откуда у него такая неподходящая для разбойника вещь, как он поднялся с колен, и все гурьбой направились к дому.

– Они идут сюда, – сказал я.

Я стал на прежнее место. Не желая уронить свое достоинство, я не хотел, чтобы пираты заметили, что я наблюдаю за ними.

– Милости просим, дружок, пусть идут! – весело сказал

Сильвер. – У меня еще есть чем их встретить.

Дверь распахнулась, и пятеро пиратов нерешительно столпились у порога, проталкивая вперед одного.

При других обстоятельствах было бы забавно смотреть, как медленно и боязливо подходит выборный, останавливаясь на каждом шагу и вытянув правую руку, сжатую крепко в кулак.

– Подойди ближе, приятель, – сказал Сильвер, – и не бойся: я тебя не съем. Давай, увалень, – что там у тебя. Я

знаю обычаи. Я депутата не трону.

Ободренный этими словами, разбойник ускорил шаг и, сунув что-то Сильверу в руку, торопливо отбежал назад к товарищам.

Повар глянул на свою ладонь.

– Черная метка! Так я и думал, – проговорил он. – Где вы достали бумагу?. Но что это? Ах вы, несчастные! Вырезали из Библии! Ну, будет уж вам за это! И какой дурак разрезал Библию?

– Вот видите, – сказал Морган. – Что я говорил? Ничего хорошего не выйдет из этого.

– Ну, теперь уж вам не отвертеться от виселицы, –

продолжал Сильвер. – У какого дурака вы взяли эту Библию?

– У Дика, – сказал кто-то.

– У Дика? Ну, Дик, молись богу, – проговорил Сильвер, – потому что твоя песенка спета. Уж я верно тебе говорю. Пропало твое дело, накажи меня бог!

Но тут вмешался желтоглазый верзила.

– Довольно болтать, Джон Сильвер, – сказал он. – Команда, собравшись на сходку, как велит обычай джентльменов удачи, вынесла решение послать тебе черную метку.

Переверни ее, как велит наш обычай, и прочти, что на ней написано. Тогда ты заговоришь по-иному.

– Спасибо, Джордж, – отозвался Сильвер. – Ты у нас деловой человек и знаешь наизусть наши обычаи. Что ж тут написано? Ага! «Низложен». Так вот в чем дело! И какой хороший почерк! Точно в книге. Это у тебя такой почерк, Джордж? Ты первый человек во всей команде. Я нисколько не удивлюсь, если теперь выберут капитаном тебя. Дай мне, пожалуйста, головню, а то трубка у меня никак не раскуривается.

– Ну-ну! – сказал Джордж. – Нечего тебе морочить команду. Послушать тебя – ты такой и сякой, но все же слезай с этой бочки. Ты уже у нас не капитан. Слезай с бочки и не мешай нашим выборам!

– А я думал, ты и вправду знаешь обычаи, – презрительно возразил Сильвер. – Тебе придется еще малость подождать, потому что я покуда все еще ваш капитан. Вы должны предъявлять мне свои обвинения и выслушать мой ответ. А до той поры ваша черная метка будет стоить не дороже сухаря. Посмотрим, что из этого выйдет.