Одиссея капитана Ская (СИ)

В порту царила паника пополам со жгучим любопытством. Зеваки посмелее таращились во все глаза на то, как дальнобойные пушки «Парламентёра» всаживают в каменные стены форта одно ядро за другим, и сопровождали каждый выстрел восторженными криками. Теперь в тавернах Порт-Рояля хватит разговоров на целый год!

- Эй, на «Парламентёре»! – Завопил бедный слуга во всю глотку, безуспешно пытаясь придать голосу внушительности. – Его превосходительство лорд Палпатин явился на переговоры!

- Отлично. – Голос Бена Кеноби без усилий долетал до берега. – А теперь, превосходительство, слушай мои условия. Первое: ты немедленно отпускаешь капитана Эни Ская на свободу. Второе: ты навсегда оставишь в покое и его, и графиню Наберри. И третье: ты выплатишь ему пятьдесят тысяч реалов, а мне – сто. А если не согласен, учти: на восстановление этих стен ты потратишь гораздо больше.

- Да ты обнаглел! – Заорал Палпатин, но недостаточно громко. Кеноби издевательским жестом показал, что не слышит, и приставил к уху ладонь.

- Эй, пусть лучше говорит этот парень с тряпкой, а то твоего бормотания совсем не слышно.

- Его превосходительство утверждает, что вы просите чересчур много! – Откликнулся слуга под злобное шипение милорда.

- Хорошо. – Кеноби пожал плечами. – Правый борт, огонь!

Яростные вопли Палпатина потонули в грохоте выстрелов, потом обвалился целый кусок стены. Слуга отчаянно задёргал хозяина за рукав.

- Милорд, умоляю, согласитесь! Они же тут камня на камне не оставят!

Палпатин зарычал от бессильной злости. Ему было жаль не столько полутора сотен тысяч, сколько вожделенного Эни. Однако, положение его на губернаторском посту и без того было шатким, и не хватало ещё подобного скандала. Да и расходы уже обещают быть непомерными. Он тяжело вздохнул, мысленно грозя ненавистному врагу всеми возможными пытками и казнями, и горестно кивнул:

- Согласен.

…Не помнящий себя от радости и недоумения капитан Скай вышел из ворот губернаторского особняка. Следом за ним слуги выволокли два сундука – побольше и поменьше. Но он даже не обратил на них внимания, ибо его тут же стиснула в объятиях чуть ли не вся команда.

- Кэп! Родной! – Орал Рекс, смахивая с сурового лица искренние слёзы радости. Скаю изрядно помяли бока, но он, задыхаясь, отвечал на объятия товарищей, а кому просто отвешивал дружеские подзатыльники.

- Вы как, капитан?

- Да вроде жив. Но вы бы знали, парни, что со мной было! – Эта ночь оказалась для Ская поистине ужасной. Опасаясь какой-нибудь гнусной пакости милорда, он простучал все стены и пол, дабы найти возможные потайные ходы. Он подтащил к дверям всю тяжёлую мебель, какую смог сдвинуть с места, поцарапав при этом паркет и испортив шикарный ковёр. И провёл всю ночь без сна, вздрагивая при каждом шорохе.

Рекс и прочие пираты округлили глаза, и Скай тут же возмутился:

- Нет, того, о чём вы подумали, не было! Ещё чего, фу! Когда это я сдавался без боя? А… собственно, что случилось? Почему этот старый хрен вздумал меня отпустить?

Когда Скай узнал, кому обязан свободой и, гм, честью, он разозлился было, но потом подумал: это судьба. Если рассудить честно, Бен не такой уж плохой человек; вредный, конечно, но не самый плохой. Куда ему до Палпатина!

В порту его встретила графиня Амидала и при всех бросилась ему на шею. Скай, не стесняясь, целовал её и думал при этом: «Завидуйте молча!». Да, такую возлюбленную поискать! Он мог только представить себе, сколько денег Кеноби содрал с графини за его спасение.

- Амидала, любимая, прошу тебя, выходи за меня замуж! – Сказал он в перерыве между поцелуями.

- Да, Эни, дорогой мой, конечно же, я согласна! У меня есть знакомый священник, я поговорю с ним, и он сегодня же обвенчает нас. А потом мы уедем отсюда, не желаю оставаться здесь ни на день! У меня владения на Мартинике, я ведь наполовину француженка, так что нам будет где жить. – Амидала ещё раз крепко поцеловала его, а потом обернулась к стоящему в стороне и с интересом наблюдающему за этой сценой капитану Кеноби. – Я так благодарна вам, капитан! Если бы не вы, я не знаю, что бы с нами было…

Графиня махнула слуге, и он подтащил сундук с сотней тысяч реалов, а сверху положил несколько увесистых кошельков.

- Вот то, что вы просили: сто тысяч вашей команде и десять вам.

У Ская упала челюсть. Кеноби вежливо поклонился и поцеловал графине руку.

- Не стоит благодарности, графиня, я был счастлив услужить вам. – Он придвинул к себе сундук и подозвал двоих пиратов, чтобы те унесли его на «Парламентёр». Но кошельки оставил… и протянул их изумлённой Амидале. – Это оставьте себе. Мне довольно того, что вы заплатили моей команде.

Челюсть Ская упала снова. Уж чего-чего, а великодушия он от Кеноби никак не ожидал. Чтобы пират отказывался от денег? Немыслимо!

- Ты что, серьёзно? – Выдавил он.

- Вполне. – Кеноби вновь повернулся к Амидале. – Считайте это подарком, графиня, и будьте счастливы. А нам пора отчаливать – мы и так слишком задержались.

Амидала зашептала что-то слуге: очевидно, отправила к священнику. А Скай с долей смущения подошёл к капитану «Парламентёра».