Одиссея «корабля дураков»

Разумеется, у каждого художника-сюрреалиста есть своя техника и темы, близкие ему по духу. Это исходит из психологического состояния и жизненной философии каждого художника. Пабло Пикассо сказал о Хуане Миро: «После меня вы откроете новые двери». Знакомясь с творчеством этого художника, приходишь к выводу, что основную сюжетную линию его произведений составляют тайные знаки. И это можно заметить не только в картинах, но и в его скульптурах. Например, «Женщина», «Женщина и птица в темноте», «Личность» и другие. Единство неожиданных элементов в картинах Миро, напоминают зрителю детские рисунки. Как художник-новатор, он так характеризовал свое творчество: «Когда я рисую, я ощущаю странный толчок, и он заставляет меня забыть окружающую меня действительность». Сюрреализм Хуана Миро, прощающий наивное воображение, абсолютно отличается от Оскара Домингеса. Говоря о творчестве Миро, нельзя не отметить такие его картины как «Карнавал Арлекина», «Женщина перед солнцем», «Возделанная земля», «Каталонский пейзаж», «Натюрморт со старыми ботинками», «Сердцу», «Голубая звезда», «Опьяневшая лошадь», «Собака, лающая на луну» и другие. Ведь эти половинчатые, поразительные образы могут быть обитателями других планет. О своих работах он писал: «Люди обязательно поймут, что своими творениями, я открыл для них двери в иное будущее…». И вправду, когда художники-сюрреалисты представляют зрителям новые человеческие формы, невольно вспоминаются геометрические описания инопланетных существ из книг шведского ученого и философа Эммануэля Сведенборга. В случае необходимости, эти существа могут переходить из одной формы в другую. Хуан Миро писал: «Я начинаю рисовать, и пока я рисую, картина сама начинает утверждать себя под моей кистью. Пока я работаю, некая форма становится знаком женщины или птицы. Первая стадия – свободная, бессознательная…Вторая стадия – внимательно выверенная».

Вадим Кругликов в своей статье «Хуан Миро наивный сюрреализм, рожденный в душе веселого каталонца, глядящей на мир как на свое продолжение» отметил: «Может быть, у Хуана Миро есть только одно желание – забыть обо всем и рисовать, только рисовать, отдаться этому чистому автоматизму, к которому я неустанно призываю, ценность и глубокую мотивацию которого Миро, как я подозреваю, проверил самостоятельно, только очень бегло, не исключено, что он будет считаться наиболее сюрреалистическим из нас всех»,– это сказал Бретон, а ему можно верить надо…Сюрреализм Миро рожден в той части бессознательного, где находятся детские и первобытные переживания, они же очень близки и похожи как онтогенез и филогенез- такие картинки, как у Миро, могли бы писать, рисовать и дети, а также люди неолита. Только в отличие от других сюрреалистов, у Миро эти переживания почти всегда позитивные…Еще про них можно сказать, что они архетипичны, как бы находятся в нашем подсознании и несут в себе как бы изначальную символику жизни, оплодотворения, рождения и развития. Но не смерти…Главные свои работы Миро создал в 1920-30-е годы».

Сюрреализм не только в живописи, но и в литературе нашел широкое отражение. В этой стезе особенно прославились Франц Кафка, Ролан Топор, Харуки Мураками, Борис Вианс, Виктор Пелевин и другие. Первым сюрреалистичным литературным произведением можно назвать книгу «Магнитные поля», написанную Андре Бретоном в соавторстве с Филиппом Супо. Хотя суть романов вышеперечисленных авторов и выглядит необычной и фантастичной, их основная цель с помощью сюрреалистического образа мышления найти решение отрицательного влияния общества на мышление и образ жизни людей. Франц Кафка писал: «В моем мозгу ужасающий мир нашел убежище. Как от него избавится, как освободить его, не разорвав на части? Хотя лучше тысячу раз его разбить, чем сохранить, похоронить в себе. Для этого я и живу в мире, мне это абсолютно ясно».

Шарль Бодлер писал: «Жизнь – это больница, где каждый хочет перебраться на другую кровать. Потому что кто-то хочет грустить у огня, а кто-то верит, что будет счастлив у окна. Мне всегда казалось, что хорошо там, где меня нет. Наконец мое терпение иссякает, правду говорят: «Неважно где, лишь бы подальше от мира». Между духовно одинокими, закрытыми людьми и безумцами большая разница. Одинокий человек себя осознает. А безумец – нет. С той минуты, как мы забудем себя, нас никто не поймет. Тут мне вспоминается один анекдот. Как-то больной сообщает врачу, что куда бы тот ни шел, толпа следует за ним. В пустыне, в море они везде преследуют его. Врач говорит, что ситуация и действительно сложна и спрашивает имя больного. Больной отвечает: «Мое имя Моисей». Или, когда Наполеона из 6-ой палаты невозможно было убедить в том, что он не знает французского языка.