Одиссея мичмана Д...

«С особой остротой, – писал историк отечественного флота Г.М. Трусов, – возникла проблема подготовки команд и офицеров для строившихся подводных лодок. В те годы в России не было никакой организации для подготовки специалистов-подводников. Единственным авторитетом в этом вопросе считался Беклемишев; на него и возложили дело подготовки кадров для строившихся подводных лодок».

Потом, несколько лет спустя, на смену Беклемишеву придет первый «подводный адмирал», герой Порт-Артура, бывший командир эскадренного броненосца «Ретвизан», Эдуард Николаевич Щенснович. Он возглавит учебный отряд подводного плавания. А генерал-майор по Адмиралтейству Беклемишев станет заведующим отделом подводного плавания в Главном морском штабе, членом Морского технического комитета. С каким же удивлением и с каким восторгом первые слушатели подводных классов увидели, что вместе с ними конспектируют лекции Щенсновича Беклемишев и Бубнов. Зачина тели русского подводного плавания, не кичась чинами, опытом, заслугами, прошли вместе с юными мичманами и новоиспечен ными лейтенантами весь курс подготовки офицера подплава. Они понимали, как важно упрочить авторитет нового на флоте дела, поднять в глазах военных моряков престиж подводницкой профес сии. Увы, в те времена он был невысок.

РУКОЮ ОЧЕВИДЦА: «Мало кто из офицеров флота мечтал о службе на подводных лодках, – признавался один из первых вы пускников отряда старший лейтенант Василий Меркушев, – едва двигавшихся, плохо погружавшихся и таящих в технической своей наразработанности массу неприятностей. До 1910 года был случай, когда один офицер командовал двумя и даже тремя лодками, когда на лодке, кроме ее командира, не было ни одного офицера. Тем не менее к началу войны все же мы имели вполне достойный и хорошо подготовленный личный состав».

Немалая заслуга в том была Михаила Николаевича Беклемишева. Вместе с другими подвижниками подводного дела, сломив барьеры рутины и недоверия, он добился, чтобы в судостроительной програм ме 1909 года было предусмотрено и широкое развитие подводных сил. К 1921 году в подводном флоте России предполагалось иметь 15 адмиралов, 881 офицера, свыше 10 тысяч кондукторов и матросов.

Октябрьский переворот внес в эту программу свои коррек тивы.

Этот пожелтевший снимок сохранила внучка Беклемишева – Наталья Владимировна.

СТАРАЯ ФОТОГРАФИЯ. Среди матросов в лихо заломленных бескозырках, в распахнутых бушлатах, радостно и дерзко глядящих на фотографа,– седоватый флотский генерал. Взгляд его слегка растерян.

По семейному преданию, этот снимок был сделан в Кронштадте – в первый день Февральской революции. Беклемишеву по делам службы пришлось заночевать на одном из кораблей. Он спокойно проспал всю ночь, а утром, заглянув в кают-компанию, обнаружил, что она пуста. Все офицеры корабля были арестованы, самые вредные – расстреляны. Его же не просто пощадили, а вывели на палубу и попросили сфотографироваться с ним – отцом первой русской боевой подводной лодки.

В ту пору ему было пятьдесят девять лет. В таком возрасте трудно менять убеждения. Да он их и не менял: продолжал делать то, чему посвятил жизнь. Тем более что Красному Флоту очень нужны были подводные лодки.

По распоряжению В.И. Ленина две подлодки – «Минога» и «Макрель» – были переброшены на Волгу, в Каспийское море. Одна из них – «Макрель» – была тоже детищем Беклемишева. После «Дельфина» по разработкам Бубнова-Беклемишева Бал тийский завод построил целую серию усовершенствованных подвод ных лодок, многие из которых воевали и в первую мировую, и в гражданскую.

Чуть позже из Петрограда в Астрахань прибыли еще две бубново-беклемишевские подлодки – «Касатка» и «Окунь». Все вмес те они составили дивизион, который воевал на Каспии.

СУДЬБА КОРАБЛЯ. «Макрель» – Беклемишев два года ко мандовал ею после «Дельфина» – носила красный флаг и входила в состав военного флота Астраханского края до конца 1925 года. В ноябре вместе с «Касаткой», «Миногой» и «Окунем» она была разобрана на металл.