Читаем Одиссея Петера Прингсхайма полностью

Как и в случае Генриха Герца, несомненную гениальность других физиков еврейского происхождения Ленард объяснял наличием у них хоть капли «арийской крови». Если же, как у Эйнштейна, арийской крови совсем не было, то автор « Великих естествоиспытателей» находил каких-то арийских предшественников, которым и приписывались гениальные открытия.

Представители «арийской физики» категорически отрицали объективность науки и ее интернациональный характер. В этом они следовали позиции Гитлера, высказанной им в «Майн Кампф».

Как интеллектуальное движение «арийская физика» была весьма неоднородна и противоречива. Она ставила на первое место эксперимент, а мировое физическое сообщество всегда считало, что склонность к абстракции и теоретизированию есть типично немецкая черта. Хотя Ленард относил английскую физику к еврейской, именно англичане славились высоким уровнем своих экспериментов и активнее, чем их коллеги на континенте, поддерживали идею мирового эфира. Таких парадоксов, порожденных расовым подходом к науке, можно привести множество. Это сильно мешало «арийской физике» добиться ее главной цели: стать господствующим мировоззрением всех немецких ученых и вытеснить теоретическую физику из программы немецких университетов. Большинство из действовавших в Германии физиков были убеждены, что теория относительности и квантовая механика – перспективные инструменты познания мира, а их отрицание губительно для науки.

Политическая система гитлеровской Германии, включавшая в себя как малую составную часть и «арийскую физику», была столь же неоднородна и противоречива. Представление о нацистской элите как о едином организме, все части которого слаженно выполняют распоряжения фюрера, глубоко неверно. Руководство Третьего рейха представляло собой нагромождение различных группировок с несовпадающими взглядами и целями. Эти группировки с переменным успехом боролись друг с другом, отстаивая свои интересы. В частности, давно и упорно тлел конфликт между идеологическим ведомством Розенберга и министерством науки, воспитания и народного образования, которым руководил Бернгард Руст.

То, что Розенберг горячо поддержал Штарка в его борьбе против Гейзенберга и предоставил в его

распоряжение страницы партийного органа «Фёлькише беобахтер», стало для министерства дополнительным стимулом не давать Штарку дорогу к руководству немецкой физикой. А отношение министра Руста к Штарку ясно видно из следующего эпизода. Штарк, который к 1936 году занимал два важных поста – президента Государственного физико-технического института (Physikalisch-Technische Reichsanstalt) и президента Чрезвычайного общества помощи немецкой науке (Die Notgemeinschaft der deutschen Wissenschaft) – попытался взять в свои руки самый главный рычаг управления научными исследованиями: стать президентом Общества имени кайзера Вильгельма. Это место освободилось после того, как Макс Планк, занимавший пост президента, отказался выставлять свою кандидатуру на новых выборах, назначенных на первое апреля 1936 года. Штарк уже готовился занять и это место, но министр Руст написал напрямую Гитлеру, что « профессор Штарк, к моему большому сожалению, отвергается таким значительным числом ведущих ученых и государственных чиновников, что совместная работа с ним столкнется с большими трудностями» [126].

Фюрер не стал рисковать и назначил Карла Боша президентом Общества имени кайзера Вильгельма.

Проиграв выборы, Штарк все силы бросил на то, чтобы на кафедру теоретической физики в Мюнхене, считавшемся «столицей национал-социалистического движения», не допустить ненавистного Гейзенберга, а сделать преемником Зоммерфельда представителя «арийской физики». Это была первоочередная задача. А в более отдаленной перспективе руководители «арийской физики» мечтали о том, чтобы во всех немецких университетах кафедры теоретической физики были упразднены либо возглавлялись «правильными» учеными, разделявшими взгляды Ленарда-Штарка. Для этой цели все средства были хороши, и Штарк привлек к борьбе на своей стороне и национал-социалистические союзы немецких студентов и доцентов, и как последнее средство – силы тайной полиции и СС.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии