Одиссея рейдера «Атлантис»

 Лейтенант Моор немедленно передал семафором печальную информацию на «Атлантис». Пока немцы проворно перевозили пассажиров на крейсер и подбирали из моря членов экипажа тонущего судна, Рогге узнал подробности о своей очередной жертве. Это оказался 8299-тонный пассажирский лайнер «Замзам», принадлежащий нейтральному Египту. Его потопление было большой ошибкой. (В годы Второй мировой войны на территории Египта велись боевые действия (Эль-Аламейн), там располагались английские военно-морские базы, но при этом юридически само государство Египет оставалось нейтральным — так же как Китай или Корея в русско-японскую войну. Официально Египет объявил войну странам «Оси» только 24 февраля 1945 года — на следующий день после Турции.)

 На самом деле Рогге совершенно правильно идентифицировал встреченное судно. Когда-то оно действительно являлось британским военным транспортом «Лейстершир», однако построенный 32 года назад лайнер недавно был продан Египту и переименован в «Замзам». Рогге смотрел вниз с мостика и видел множество людей, промокших, босых, в пижамах и ночных рубашках — бельгийцев, норвежцев, греков, канадцев и американцев, сгрудившихся на баке рейдера. «Атлантис» стал похож на переполненный эмигрантский корабль. Капитан Рогге ясно осознал международные последствия этого нападения для Германии — осознал и испугался.

 В 1915 году германская подводная лодка потопила британский лайнер «Лузитания» с американцами на борту. Это потопление вызвало международный протест и способствовало вступлению Соединенных Штатов в Первую мировую войну. На «Замзаме» присутствовало даже больше нейтральных американцев, чем погибло на «Лузитании». («Лузитания» была потоплена 7 мая 1915 года немецкой подводной лодкой U-20 под командованием лейтенанта Вальтера Швигера. Из 1959 пассажиров погибло 1195 человек, включая 123 американца.) С другой стороны, только трое из пассажиров были серьезно ранены при артиллерийском обстреле. Капитан Рогге вызвал своих офицеров для совещания. Он сказал им, что каждый член команды «Атлантиса» должен проявить себя с наилучшей стороны. С гражданскими пассажирами требуется обращаться с предельным вниманием, учтивостью и великодушием. Рогге хотел ограничить масштаб распространения негативных новостей о событии, и лучшим способом достичь этого было сделать так, чтобы спасенные говорили об обращении с ними на борту немецкого корабля одно лишь хорошее.

 Немцы провели следующие четыре часа, спасая столько личных вещей пассажиров, сколько оказалось возможно. Они переходили на «Замзаме» из одной каюты в другую, вынося охапки одежды и личный багаж. Моряки «Атлантиса» освободили холодильники египетского корабля от таких деликатесов, как омары, утки и гуси, наряду с запасами большого бара. Все это время Моора засыпали множеством вопросов — от «Когда будет чай?» и «Где здесь бар?» до «Где тут кладовая с детским питанием?» Адъютант отвечал на каждый вопрос с невероятным терпением и тактом, пытаясь устроить каждого спасенного как можно удобнее.

 После того как «Замзам» был дочиста обобран, Рогге отдал приказ потопить его. После двух часов беготни адъютант Моор проинформировал спасенных о том, что «Замзам» будет потоплен взрывными зарядами, установленными командой рейдера. Одновременно Моор продолжал давать ответы американскому фотографу из журнала «Лайф» Дэвиду И. Шерману, специально разрешив ему фотографировать потопление, и даже показав место, откуда лучше будет снимать гибель судна. «Иногда они умирают элегантно, но всегда по разному» — заметил лейтенант Моор. Рогге надеялся, что позволение Шерману фотографировать жизнь на борту рейдера обеспечит публикацию благоприятного отчета о событиях, связанных с потоплением лайнера, а также вызовет хорошие отзывы о поведении немцев.

 Три заряда рванули один за другим «Замзам» сильно вздрогнул, из раструбов вентиляторов наружу вырвались большие фонтаны воды. Лайнер накренился на левый борт, затем повалился набок, выбрасывая из себя обломки. Через десять минут судно погрузилось в загрязненное море, оставив после себя несколько маленьких клубов пара и небольшое количество плавающих обломков.

 Рогге развил полную скорость и кратчайшим путем устремился к «Дрездену». В течение всего плавания Шерман на борту «Атлантиса» использовал свою привилегию фотографировать без ограничений. Он не только составил фоторепортаж о затоплении «Замзама», но и сфотографировал многие эпизоды жизни на борту рейдера. Но немцы не знали еще об одной фотографии, которая вскоре оказала весьма значительное влияние на судьбу «Атлантиса». В то время, когда Шерман еще сидел в спасательной шлюпке, ожидая, когда его подберут немцы, он успел сделать полный снимок немецкого корабля — во всю длину, ракурсом в три четверти, со стороны правого борта. Очень скоро эта фотография внесет свой вклад в гибель немецкого рейдера.