Одна душа, два тела (Четвертое Айденское странствие)

Еще через день, миновав лабиринт извилистых каньонов, путники выбрались на пологий склон конусовидной горы, уходившей к небесам тысячи на три футов. Вершина ее была ровно срезана и окольцована широким карнизом, добраться до которого оказалось совсем не трудно; Тарн, уверенно ступая меж камней огромными копытами, поднял трех своих седоков наверх за половину дня. Кольцевая терраса имела явно искусственное происхождение - камень под ногами казался расплавленным и, несмотря на бездну истекших лет, еще хранил следы шлифовки.

Смеркалось, и Блейд с Сариномой, несмотря на охватившее их нетерпение, решили обождать до утра. Они лишь объехали верхом вокруг титанического каменного цилиндра с ровными стенами, поднимавшимися над кольцевым карнизом на сотню футов. Страннику показалось, что путь их составил около мили, и значит, диаметр этого столба равнялся пятистам или шестистам ярдам. Впрочем, он был уверен, что перед ним не столб, а гигантская труба, в стенах которой было пробито с десяток широких проходов квадратного сечения. Справившись с желанием немедленно ринуться в один из них, путники разбили лагерь и уселись ужинать.

- Завтра... - произнес Блейд.

- Завтра... - эхом откликнулась Саринома.

Голоса их звучали печально; оба знали, что "завтра" означало не столько постижение тайн селгов, сколько грядущую разлуку. И в эту последнюю ночь они любили друг друга с неистовством юных любовников, впервые разделивших ложе.

* * *

Они поднялись с первыми лучами солнца. С кольцевой террасы было видно далеко: к югу тянулись пологие увалы с торчащими над ними утесами, причудливая паутина ущелий и каньонов, зеленые канделябры сосен, за которыми где-то у самого горизонта вставала темная полоса тайги. На севере маячили горы, довольно высокий хребет, чьи каменистые вершины, озаренные лучами светила, отливали коричневым и розовым.

- Прекрасный мир, - сказала Саринома, глубоко вдохнув свежий и прохладный утренний воздух.

- Прекрасное место в этом мире, - уточнил Блейд, вспомнив вонючие топи Великого Болота и окутанную жаркими туманами скалу Ай-Рит, что торчала посреди экваториального течения. Интересно, подумал он, что там поделывает бар Савалт? Скорее всего, Бур, предводитель местных троглодитов, давно раскроил ему череп дубинкой и обглодал кости в компании своих жен...

Саринома отказалась от завтрака; предстоящая ей работа требовала сосредоточения всех сил, и, по ее словам, не стоило нагружать организм заботами о пищеварении. Блейд тоже не стал есть. Посадив Дракулу на плечо и оставив Тарна охранять палатку, он двинулся вслед за Сари к зияющему квадратному отверстию - жерлу тоннеля, ведущего в глубь горы. Проход казался темным, но едва они вступили в него, как потолок вспыхнул и засиял мягким, не режущим глаз светом - точно таким же, как в подземных магистралях, что тянулись под горами Селгов.

Дракула заинтересованно уставился вверх.

"Солнце?" - с некоторой неуверенностью произнес он.

- Нет, - странник погладил ата по мохнатому боку. - Ты же видел костер? От огня тоже идет свет.

"Огонь - свет, тепло, - возразил Дракула. - Сейчас только свет Почему?"

- Огонь вверху не греет, только делает так, что становится светло, пояснил Блейд. Большего он и сам не знал. - Теперь не болтай, малыш, мы мешаем Сари.

Она шла впереди, молчаливая, сосредоточенная. Тонкий стан охватывал защитный пояс палустара, на левом запястье сверкал тарон, универсальный браслет связи, с кристаллом ментального усилителя - как раз в том месте, где Блейд привык видеть наручные часы. Шагала Саринома мягко и беззвучно; черные ее волосы были собраны на затылке в плотный валик.

Коридор оказался недлинен - всего каких-то сто пятьдесят или двести футов. Миновав его, Блейд и Сари очутились на балконе, обегавшем внутренность гигантского полого цилиндра. Балкон был металлическим - или из какого-то серебристого материала, отдаленно напоминавшего алюминиевую фольгу, - но алюминием тут явно не пахло; пол под ногами отзывался чистым звоном булатной стали. Вытащив из сумки арбалетный болт, странник присел на колени и постучал, протяжный долгий звук родился в неподвижном воздухе, набрал силу, поплыл вверх, усиливаясь, словно в трубе титанического органа. Дракула, не то испуганный, не то зачарованный этим мощным аккордом, покрепче прижался к хозяину.

Саринома уже была у ограждения, сверкающей серебристой полосы, доходившей ей почти до подбородка. Блейд встал и, не подходя к ней, огляделся.

Они находились внутри огромной каменной трубы, открытой сверху; оттуда струились яркие солнечные лучи, освещая гладко отполированные гранитные стены и прилепившееся к ним кольцо балкона. Напротив, на другой стороне, а также по всей его окружности, виднелись темные квадраты ходов, ведущих к внешней террасе, оглянувшись, странник заметил, что в тоннеле, которым они пришли сюда, свет тоже погас.

Больше всего это напоминает жерло мортиры, нацеленной в зенит, подумал он. Чудовищной мортиры: внутренний диаметр этой трубы составлял не менее четырехсот ярдов.

- Килата сия, - не оборачиваясь, произнесла Саринома. - Иди сюда!