Одна голова хорошо, а две лучше

Рядом с Ходорковским был и Сурков; и, заметим, немало заработал, находясь рядом с ним в годы, когда, находясь рядом с Ходорковским, можно было заработать. Но вот когда, находясь рядом с Ходорковским, стало можно получить срок, число желающих встать рядом резко убавилось. Один из них, адвокат Алексанян, два года гниет в камере, потому что, такой странный, не хочет давать показаний на Ходорковского и Лебедева. А с недавних пор он в камере уже не только гниет, но и прямо умирает, что, конечно, не должно отвлекать российское правосудие! А на Европейскую конвенцию по правам человека мы попросим помочиться следователя Каримова – в некотором смысле он делает это уже много лет…

Впрочем, Каримов в этой системе, слава богу, не один такой. Голодовка Ходорковского с требованием прекратить издевательство над смертельно больным Алексаняном позволила россиянам узнать по имени еще многих стражей закона – и насладиться их уровнем чести и стройностью логики.

На минувшей неделе начальник УФСИН по Читинской области Юнус Амаев прокомментировал объявление Ходорковским голодовки. «Нет понятия „голодовка“, – заявил Амаев, – а есть понятие „отказ от пищи“, и если он ничем не обоснован, то человек наказывается за нарушение внутреннего распорядка». Конец цитаты.

Чисто филологическая справка для господина Амаева – чисто по понятиям. Понятие «голодовка» существует. Так и не произошедшему из обезьяны в человека представить содержание этого понятия довольно трудно, а люди понимают это как раз очень хорошо. А «отказ от пищи», г-н Амаев, – это совсем другое. Это – когда вы поели с добавкой и в вас больше не лезет. Не надо путать понятия.

Для продолжения правоохранительной темы перенесемся в Ингушетию и посмотрим, как обстоит дело там. Только осторожненько так перенесемся и незаметненько так посмотрим, а то вмиг отметелят и сделают подозреваемыми.

В прошлую субботу в Назрани нарядом милиции были схвачены и избиты фотограф агентства РИА Новости Царнаев и корреспондент газеты «Твой день» Курскиев, фотографировавшие горящее здание редакции местной газеты. Журналисты были допрошены сотрудниками ФСБ и Следственного комитета, после чего переведены в изолятор, где им было предъявлено обвинение в совершении поджога редакции.

Доблестные ингушские чекисты, менты и прокурорские работники были буквально в двух шагах от раскрытия поджога здания газеты, потому что больше суток Царнаева и Курскиева не кормили и не давали пить, и еще немного – они бы, конечно, сознались, но проклятая правозащитная свора отбила журналистов: продержав под замком сутки с гаком, их выпустили из изолятора безо всяких претензий; как приснилось все это… Но направление прокурорской мысли следует признать правильным! Человек, фиксирующий преступление, – он преступник и есть! Как минимум в Ингушетии эта концепция, кажется, восторжествует.

Создатель и владелец оппозиционного сайта «Ингушетия. ru», адвокат Магомед Евлоев, объявлен в розыск. Об этом он сам сообщил в телефонном интервью телекомпании «РЕН ТВ». По словам Евлоева, ему предъявлено обвинение в организации массовых беспорядков. На сайте «Ингушетия. ru» сообщается, что президент Ингушетии Зязиков потребовал от руководителей Следственного комитета (цитирую) «любым путем что-то придумать, чтобы арестовать Магомеда Евлоева».

Магомед Евлоев – давнее бельмо в честном глазу президента Зязикова. Зязиков терпел его как мог, но организованная Евлоевым акция «Я не голосовал» стала последней каплей! В ходе акции выяснилось, что зязиковский республиканский рекорд по явке в поддержку Путина был полным фуфлом, о каковой фальсификации Евлоев хамским образом написал в Генеральную прокуратуру. После этого, сами понимаете, один из них должен сесть в тюрьму: либо Зязиков, либо Евлоев. Угадайте, кто именно сядет? Вот и я так думаю.

В общем, с законностью в России все хорошо – все было бы хорошо, кабы не проклятый Страсбург. Из-за него теперь хорошие русские люди ссорятся!

Проигрыш России в Европейском суде по правам человека по делу жительницы Нижнего Новгорода Ольги Масловой привел к конфликту в местных правоохранительных органах. Как сообщает «Независимая газета», за восемь лет дело Масловой закрывалось девять раз; прекращено оно и сегодня. Теперь областной суд и прокуратура пытаются переложить друг на друга ответственность за страсбургский вердикт.