Одна из нас лишняя

Он поморщился, словно съел полдюжины лимонов, и покосился на группу милиционеров, стоявших возле служебной «шестерки».

— Менты такую погоню организуют!.. — Он немного помолчал, потом добавил:

— Ты не думай, я не боюсь.., мотоцикл отберут — жалко.

— Да я не думаю.

— Жень, а Жень, у меня к тебе просьба есть, — Никита как-то по-детски засмущался, — мне нужно, чтобы ты хотя бы на полчасика оставила меня одного.

— Будь добр, выражайся, пожалуйста, яснее, — я остановилась и вопросительно посмотрела на него, уже зная, о чем пойдет речь.

Как оказалось, я не ошиблась.

— Ну ты же знаешь, Поручик сейчас не появляется у Консы.., благодаря тебе, — Никита через силу выталкивал из себя слова, — я бы хотел покататься немного один.., ну, то есть не один, конечно.., с Никой…

— Я думаю, это можно будет устроить, — я улыбнулась, видя, какой надеждой загорелись его глаза.

— Правда?

— Конечно. Только при одном условии.

— Каком?

— Я вас буду сопровождать на другом байке.

— Я попрошу у Карла, он не откажет.

У Сергея Карлова — Карла — был старенький одноместный «Судзуки», не один раз разобранный до последнего винтика и любовно собранный вновь. Он, конечно, уступал в скорости Никитиному «Зефиру», но я решила, что смогу не отпустить его далеко от себя, если ему вдруг в голову придет мысль поиграть со мной в догонялки.

— Идет, — согласилась я.

Только мы устроились в кафе, где музыка не так резала уши, как запиликал сотовый, предусмотрительно врученный мне Юрием Анатольевичем в тот день, когда я согласилась охранять его сына.

Звонила мама Никиты и просила меня срочно приехать к ним домой. Сегодня должен был вернуться Юрий Анатольевич, и сначала я подумала, что он хочет поскорее повидаться с сыном, но потом эта мысль оставила меня — уж слишком официальным был тон Людмилы Григорьевны.

— Пиво отменяется, твоя мама желает меня срочно видеть.

— Может быть, я… — начал было Никита.

Я отрицательно покачала головой.

— Ты — со мной, а я — с тобой. Погнали.

— Погнали, — уныло согласился Никита.

* * *

Возле дома на Провиантской стоял внушительных размеров «Додж» стального цвета, чем-то напоминавший дорогой элитный гроб. Кроме Людмилы Григорьевны, нас ждал еще один человек. Невысокий, плотный, круглолицый, с большими загорелыми залысинами, он поднялся навстречу мне из кресла. На нем был свободный дорогой костюм и шелковая сорочка без галстука.

— Дядя Коля! — обрадованно произнес Никита, пожимая ему руку.

— Привет, Ник, — он сжал Никиту в своих крепких объятиях и, кивнув мне, представился:

— Овчаренко Николай Анатольевич, брат Юрия, Никитин дядя.

В его небольших умных глазах я прочла тревогу и озабоченность.

— Присаживайтесь, Евгения, — Людмила Григорьевна указала мне на кресло, — а ты, Ник, иди пока к себе, нам нужно поговорить.

— А где папа? — Он вопросительно посмотрел на мать, потом на дядю.

— Он задерживается, иди.

Людмила Григорьевна подождала, пока Никита уйдет, и голосом, в который вложила массу трагизма, произнесла:

— Мой муж пропал…

Я молчала, ожидая продолжения. Прошло, наверное, полминуты, прежде чем в разговор вступил Николай Анатольевич.

— Лучше я скажу, Людмила. — Овчаренко покрутил массивный золотой перстень с черным камнем на безымянном пальце правой руки и в упор посмотрел на меня. — Три дня назад Юра уехал в Болгарию, сегодня он собирался вернуться. Самолет, которым он должен был прилететь, приземлился в аэропорту Тарасова, — он взглянул на золотой «Роллекс» на своем запястье, — почти пять часов назад.

Я молча достала сигарету. Заметив это, Николай Анатольевич вынул из кармана пиджака зажигалку «Ронсон» в золоченом корпусе с ажурной монограммой и, откинув крышку, крутанул колесико.

Богатенький дядечка у Никиты!.. Сделав пару затяжек и видя, что мои собеседники молчат, я решила кое-что выяснить.

— Не понимаю, для чего вы мне это все рассказываете?

— Как для чего? — взвился Николай Анатольевич. — Я хочу, чтобы вы отыскали моего брата.

— Я бы с удовольствием помогла вам, — произнесла я, — но дело в том, что у меня заключен контракт с вашим братом на охрану вашего племянника, и пока он действует…

— Я аннулирую этот контракт. — Людмила Григорьевна тоже достала сигарету, но ей пришлось воспользоваться своей зажигалкой, так как ее родственник или не заметил ее движений, или просто не захотел проявить любезность по отношению к ней.

— Погоди, Людмила, — осадил ее дядя Никиты, — поиски своего брата я намерен оплачивать сам. Может быть, Евгения Максимовна сочтет возможным совместить эти два дела.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Что вы на это скажете?

— Сначала я должна узнать как можно больше подробностей, а уж потом решать.

— Я же сказал, мой брат пропал, и я хочу, чтобы вы его нашли!

— А если его нет в живых?

— Вы не исключаете и такой вариант?

— Насколько я знаю, у вашего брата с собой была крупная сумма денег.

— Да, вы правы, — Николай Анатольевич задумался, — тогда я хочу, чтобы вы нашли его убийцу.., или убийц.

— Почему бы вам не обратиться в милицию? — Я стряхнула пепел с сигареты и окинула взглядом моих собеседников. — Там для этого имеется больше возможностей.