Одна из рода проклятых сестер

Одна из рода проклятых сестёр

1 — Не желаю быть ведьмой

Маленький городишка,

Захудалый домишка,

Пустой коридор —

То владения сестер.

Проклятые сестры покоились за каменными плитами погребального склепа десятки и сотни лет. Кости их выцвели и распались на прах, но духовная сущность оставалась непоколебимой и целой. Ничто не способно сломить дух ведьмы, посмертно заточенной за каменным надгробием: ни суетность мира, ни желание ведьмы обрести смертное тело, — так считала Камилла. Считала, по крайней мере, до сегодняшнего утра.

«Сестра Камилла, зло затаилось в сердцах человеческих», — прошептал голос мертвой ведьмы в сознании пока еще здоровой телом и даже душой Камиллы — второй проклятой сестры дома Роман и по совместительству моей матери.

— Зло не засыпало в сердцах человеческих ни на минуту. Вам ли не знать это, сестры? — подбирая слова и сдерживая желание рассмеяться отвечала она.

«Сестра Камилла, уже три девы мертвы и еще четверо числятся пропавшими без вести. Сколько жертв тебе нужно, чтобы начать расследовать это дело?» — шептал еще один неупокоенный дух.

— Люди гибнут ежедневно и ежечасно, как я могу отслеживать каждую смерть?

Верно, проклятые сестры — не жнецы смерти, а ведьмы. С чего бы ведьме переживать о здоровье людей?

«Сестра Камилла, помни наказ прародительницы…» — продолжали сводить разум Камиллы с ума голоса.

«Помни наказ…»

«Наказ важнее жизни…»

Ведьма помассировала пульсирующие от боли виски, хмуря тонкие брови. Голоса духов врывались в сознание женщины, заставляя ее тонкое тело сотрясаться от неприязни и страха. Сила, исходящая от уже неживых, всегда заставляла ее пока еще гоняющее по телу кровь холодное сердце невольно дрожать, а спину покрываться мурашками. Вот только отчего привидениям так важно лезть в жизни смертных? Чего им так неймется, раз самих давно уже нет в живых?

— Я начну расследовать это дело, сестры, но мне нужно время.

«У смертных времени меньше, чем у тебя. Помни это, Камилла».

«Времени достаточно».

«Мы дадим тебе время, сестра».

Продолжали галдеть голоса.

— Сестры, вы знаете, где Калиса? — перебила женщина духов.

«Ищи дитя в шепчущей галерее».

«Ищи в шепоте галереи», — вторили голоса.

— Я поняла. Спасибо, сестры.

Камилла открыла глаза и встала из ритуального круга. Тринадцать свечей, еще минуту назад пускающие озорные блики на мраморный пол, разом потухли, а шепот затих. В голове живой ведьмы воцарилась долгожданная тишина. Она приподнялась с места и направилась на мои поиски.

— Неужели наконец-то начала медитировать? — задавалась вопросами матушка.

О чем именно Камилла думала в тот момент? Ну уж явно не о том, как гордится мной — своей единственной дочерью. Скорее уж мамуля мысленно меня костерила и в сотый раз на дню порицала. Калиса Роман ведь была такой безалаберной! Ненавидела все, о чем ее просит мать: ей не нравилось разделывать трупы животных для чучел, не нравилось делать свечи и растапливать для них жир. А если уж и бралась за эти задачи, то никогда не справлялась с ними, как полагается. Такая ужасная неумеха!

Поднявшись на третий этаж особняка, Камилла встала перед дверью шепчущей галереи и начала внимательно слушать. В комнате, сокрытой за дверью старинной комнаты, слышалась тишина, ни единого звука не донеслось тогда до ведьминого чуткого слуха.

— Видимо, и правда вышла в астрал, — решила для себя моя матушка.

Тихонько приоткрыв тяжелую деревянную дверь, Камилла сделала неуверенный шаг внутрь большой пустой комнаты. Шепчущая галерея — место, предназначенное для практики еще непробужденных сестер. Здесь много места, света и вечная тишина, услышать голоса неживых здесь проще простого.

Переступив порог галереи, первое, что бросилось Камилле в глаза — это темная макушка головы ее прекрасной дочери. Я сидела внутри круга, не шевелясь, и лицо мое при этом смотрело в окошко. Тонкие спина и плечи были прямыми, а значит, я точно не спала как делала это обычно во время большинства из уроков.

— Келли, — тихо позвала матушка.

Я не ответила.

— Калиса!

И снова ответом Камилле была тишина.

— Неужели у нее и правда получилось? — радость ведьмы нельзя было передать человеческими словами.