Одна из тридцати пяти

— Немедленно дай мне пройти! — выпалила я, полагая, что он уступит, но Райт даже не двинулся с места.

— За этой дверью полдюжины моих людей.

— Вот и отлично. Будут свидетели.

Мужчина окинул меня с головы до ног. Да, я опять тряслась, вздрагивала, нервно сдувала пряди волос, падающие на лицо. Я не была похожа на грозного убийцу, и Райт совершенно не воспринимал меня всерьез.

— Я лучше убью себя прямо сейчас, чем… меня обезглавят…

— С чего ты взяла, что я пришел за этим?

— Вы сказали, что я умру сегодня, — прокричала, глядя ему в глаза.

Он некоторое время молчал, затем сказал сквозь улыбку.

— А ты точно туга на оба уха, девочка. Я сказал: «ты уйдешь сегодня».

— …??!

— Ты уйдешь сегодня со мной, Джина. И никто тебя не тронет, даю слово.

— м…го…пло… — жевала я слова, чувствуя, что меня покидают силы.

Райт вдруг сделал шаг вперед, но — черт — лучше бы он стоял на месте. Я была слишком напугана, озлобленна и недоверчива для таких маневров. Он не успел закрыть лицо, однако, сразу отбросил мою руку. Кинжал упал на пол, а из тонкой алой полоски на скуле советника засочилась кровь.

— Дьявол, — глухо выругался он, затем взглянул на меня, смертельно побледневшую, коснулся раны, взглянул на пальцы, окрашенные кровью. — Еще один шрам, черт бы его побрал. Это будет сложно объяснить при дворе, не находишь?

Шрам, который оставила на его лице женщина.

— Я же сказала, чтобы ты не подходил. Я предупредила…

— Да. И как я только пропустил это мимо ушей? — усмехнулся он. — Ладно, Джина, будем считать, что мы квиты, — извлек платок и прижал к ране.

Квиты? Эта царапина на щеке против шрама на сердце? Ни за что.

— Так вы признаете, что ошиблись?

— Нет. Я признаю, что слишком поспешил с выводами.

— Я свободна?

— Нет.

— Я под стражей?

— Нет.

Знал ли он сам, чего хочет от меня?

— Вы даже представить не можете, что я испытала за этот день! — сорвалась на крик. — Я успела попрощаться с жизнью! Я думала, что умру! И сейчас вы говорите, что поспешили с выводами? Вы? Говорите это мне? — я подошла к нему, резко толкнула плечом, протискиваясь к выходу и понимая, что он не смеет меня остановить. — Пусть только кто-нибудь из ваших псов посмеет снова ко мне прикоснуться, Берингер! Пусть только посмеют! Чтоб вас всех!

Я резво шла к выходу, понимая, что еще настанет тот день и час, когда этот мужчина будет молить меня о прощении.

ГЛАВА 13

— Даже не думай! С этих самых пор все будет по-другому.

Это я сказала Мэг, когда встретила ее в своих покоях. Женщина стояла у окна. Видимо, ждала меня.

Что-то во мне перевернулось, исчезло, испарилось, как туман. Понимание ситуации, череда событий, последствия и причины — все складывалось, как мозаика. Мой отец продал меня епископу три года назад, моя лучшая подруга Элина — хладнокровная лживая кобра, моя жизнь — игра для коронованных особ, мой удел — одиночество и месть.

— Принцу стало известно о вашем аресте, — отчеканила леди Ингрэм. — Я должна была предупредить вас…

Я подошла к окну, отдернула занавеску, наблюдая, как по дворцовому парку снуют садовники.

— О, благодарю, — холодно и ядовито оборвала ее идеально-вежливую речь, — это очень ценная информация.

— Вам нужна ванна, — почему-то отметила она беспристрастно, оглядывая мой потрепанный наряд, — я распоряжусь…

— Послушайте меня, Мэг, — мой тон не оставлял ей шансов избежать этого разговора: — Я знаю, для чего вы здесь. Не нужно делать такое удивленное лицо, мы мило побеседовали с советником по поводу вашей роли в этом спектакле. И чтобы вы знали: да, мне действительно нужна ванна, но, черт возьми, никто — больше никто! — не посмеет указывать мне, что делать. Надеюсь, вы это усвоите?

— Да, леди, — удивленно, но покорно отозвалась Мэг.

Когда ванна была наполнена, и я блаженно опустилась в горячую воду, моя голова усердно работала. Не было места истерики, слезам, страху. Я стояла на волосок от гибели не только пару часов назад, но находилась в опасности до сих пор, поэтому я должна действовать. Впереди еще несколько недель сезона сватовства и никуда мне не деться из дворца. Может, не первый и не последний раз я готовилась к смерти?

Облачившись в чистое платье из светло-синей парчи с вышивкой, я изволила встретить лакея. Плевать, что конверт, предназначенный Эдмунду вскроют, в нем было всего три слова: «Прошу о встрече».

— Не угодно ли вам отдохнуть? — поинтересовалась леди Ингрэм, видя, что я села на софу и сложила на коленях руки.

— Нет, — я полагала, что ответ принца не заставит ждать, и не ошиблась.

Хоть было раннее утро, Эдмунд был на ногах, его светлые волосы собраны в изящный высокий хвост.

— Леди Эль-Берссо, — встретил он меня улыбкой, — я слышал, что…

— Знаю, — мой небрежный реверанс вызвал гримасу изумления на породистом лице, — уверена, вам доложили, где именно я провела эту ночь, мой принц. И давайте оставим все ваши сожаления на потом, я пришла затем, чтобы расставить все точки над «и».

Эдмунд был похож на споткнувшегося котенка — недоумевающего и страшно раздосадованного. Ему не понравилось, что я нарушаю все мыслимые и немыслимые правила.