Одна лишь ночь (СИ)

Друг метнулся к своей женщине, тряся ее.

— Итан, Итан! Вызывай скорую!

Кричал друг, но голос его доходил до меня, как через толщу воды. Силы покидали меня, ноги становились ватными… Ася, где Ася… Очумелым взглядом, добегаю, держась за стенку до администратора.

— Девушка, где девушка, скорую вызывай скорую, — ору на нее, чуть ли не кидаясь.

Ко мне подбегает охранник. «Сука где ты раньше был» кричу ему, хватая его за грудки. Происходит какая-то суматоха. Откуда ни возьмись появляется Юрий Алексеевич. Удар в челюсть, который отрезвляет. На автомате выдаю информацию:

— Кира увела девочек в туалет, спустя минут 15 пошел проверить. Лена с гематомой на голове. Асты нет. Киры нет.

Алексеечу было это достаточно.

— Быстро мне видео с камер, — произносит мой начальник по охране, одновременно набирая чей-то номер, — Вить, я знаю ты в отставке, но поднапряги своих, кажется у меня похищение.

А я просто сажусь на первый попавшийся стул и не понимаю, где я так сука накосячил…

— Итан, мы найдем ее. Сиди здесь. Никуда не выходи. Ты понял меня?

Кивок.

— Итан, прости, — тихий-тихий голос, поворачиваю голову и вижу, как Влад на руках несет Елену.

Я отворачиваюсь от них. Она ни в чем не виновата, но от этого не легче. Я не смог. Я не смог ее защитить. Я мудак. Ничем даже сейчас не могу помочь. Сижу тут и жую сопли, прокручивая в голове все моменты с ней. Улыбку, смех, от А до Я. Я не знаю сколько времени прошло, но никто меня не трогал.

— Итан, поедем, мы вычислили их, — поднимаю глаза и вижу, как Алексееч слишком хмур и протягивает пистолет, — слушай меня, Итан, это для обороны. Не смей первый стрелять. Не смей лезть первый. Это не шутки. Его особняк окружен его же псами. Это Сергей, это он выкрал ее… — щелчок в голове, и я осознаю то, что ему не жить, после этого.

Остальное все происходит, как в тумане. Буквально, по ощущениям, пара секунд и я оказываюсь в этом доме… Там, где моя Аста… Я совсем не обращаю внимания, как человек за человеком падает, четкие выстрелы, которые поражают мгновенно… Секунда и нет его. А я просто переступаю этот труп. Поднимаюсь по лестнице и слышу голос. Юрий показывает «тихо, молчать». Но мне ни черта не видно, но я слушаюсь его.

— Я же сказал тебе либо я, либо никто!

— Да пошел ты к черту, мудак! — хрипит моя девочка.

И я слышу выстрел… А следом движение… Я вижу его, вижу, как только что он выстрелил в мою женщину. Спускаю курок… Выстрел прямо в цель… Четкий в голову. Все происходит на автомате. Лишь инстинкты… Но мне абсолютно посрать на все, что происходит вокруг. Я бегу к Асте…

Писк в моих ушах…

Нет…

Господи…

Нет….

Молю тебя…

Нет… пожалуйста…

Аста

Я никогда не забуду его запах… улыбку. И закрывая глаза…навсегда… я знаю, я любила. До ломоты в костях, до хрипа в голосе. Я любила. И уйду за грань с улыбкой. Зная, что в моем сердце жила любовь. Я не жалею, что многое ещё не испытала… Рождение ребёнка, его запах, улыбку и смех. Но вдруг мы перерождаемся? Вдруг моя душа приобретёт новую оболочку. Я верю, это так. Я испытаю это. А Итан… мой любимый. Он полюбит ещё. Обязательно. Но это жизнь. И она так черт подери ценна, и в тоже время коротка. Нет. Нет. Я не хочу плакать. Я не хочу, чтобы в последний миг, секунду своей жизни из моих были слезы. Но они такие обманщицы, против моей воли сами текут из глаз. И это не от боли. Это от необъяснимой легкости. Мамочка… моя родная и любимая… ты вытерпишь, ты сможешь. Бабуля моя драгоценная… мои родные… я буду оберегать Вас. Заботиться и защищать. Я Ваш ангел. Навсегда. Незаметно для Вас я буду стоять за спинами, словно Воин на поле битвы. Я рядом. Любимые мои и самые драгоценные. Простите меня, да я такая непутёвая…Но горячо Вами любимая.

Итан, не ори, прошу, не надо…

— Я люблю тебя.

Последний вздох. Последние слова. И я не услышу его крики, не услышу его молитвы. Я ушла. Последний взгляд на Итана… И на этом все….

Итан

Струйка крови течет из ее рта… Закрытые глаза А кровавое пятно слева становится все больше…

— Нет, слышишь, я не отпущу тебя! Нет! Только не ты! Открой глаза! Аста! Аста открой свои чертовы глаза! — трясу ее, прижимаю к себе, ору, кричу!

— Итан…

Рядом стоит Юрий Алексеевич, а возле него мельтешат медики.

— Пошли все к черту! — кричу им.

— Итан…

— Она жива, слышишь, жива! Она не мертва! Ты понял меня, — раскачиваюсь с ней, — Вы не понимаете, она жива! Она не могла бросить меня одного! Она жива! Слышите! Я не отдам ее Вам!

— Колите…

Обреченно произнес начальник безопасности.

И острая боль пронзает лопатку, но я не отпускаю ее… Держу в своих объятиях… До последнего…

Эпилог

«Я не знаю, любил ли я ее?..

Наверное, это не любовь, это что-то другое, гораздо сильнее и мучительней. Любовь — это что-то невесомое, можно любить в разлуке, любить безответно, а я хотел владеть этой женщиной — каждую секунду, каждой клеточкой ее тела, ее душой, и прошлым, и будущим, всей ее жизнью. Когда ее не было рядом, у меня начиналась ломка, я лез на стены. Как наркоман без дозы. Я сам не заметил, как стал наркоманом, и у моего наркотика было имя, и голос, и запах волос…»