Одна маленькая ошибка

— Хрен там я твоя подруга, понял? — она подалась вперёд, едва не столкнув внушительной грудью пустой фужер. — Собираясь на встречу с другом, жёны не скрывают этот факт от своих мужей. Мне приходится врать Андрею, уделять меньше времени своему сыну, занимаясь твоим. А ты не просто это не ценишь, ты принимаешь это как должное! Я думала, что с появлением в твоей жизни ребёнка ты изменился, стал взрослее и ответственнее, но твои безалаберные поступки говорят об обратном. Ты до сих пор сопливый пацан, считающий, что все ему что-то должны! — её блуждающий взгляд остановился на уровне его шеи. — Это что — засос? — потянула на себя воротник его футболки. Брезгливо отпустила ладонь и скривилась: — И как у тебя совести хватает, Злобин, после всего, что у нас было…

— Постой! Мы встречались сто лет назад, ты сама меня отшила, уйдя к своему Андрюше.

— Потому что я видела, что ты пустозвон и ловить с тобой нечего.

— А с Андреем есть что?

— Андрей в миллион раз ответственнее тебя!

— Так и радуйся, что в мужья тебе достался такой бриллиант. Какие ко мне могут быть претензии? Зачем ты ходишь сюда каждый день, носишь продукты, стираешь вещи? Я когда-нибудь просил тебя об этом?

— Я думала, тебе приятна моя помощь… — растерянно пролепетала она. Глаза мометально налились слезами.

— Да, но не когда меня потом этой помощью попрекают. Няня нужна моему сыну, но не мне, — уже мягче сказал он и одёрнул воротник футболки. Подумав, поднялся и стянул её совсем, швырнув мятым комком на пустующий табурет.

Неслышно выскользнув из кухни, прошмыгнул в ванну. На верёвке сушились детские вещи и несколько маек Влада, недолго думая он схватил первую попавшуюся, краем глаза уловив движение за спиной. Римма стояла в дверном проёме, задумчиво покусывая нижнюю губу. Так же делает Нимфа, но у неё это получается очень эротично, а Римма… просто Римма.

— Извини, я негодяй, подлец и всё такое. Вчера я повёл себя как свинья, сегодня тоже. Если мы тебя напрягаем — ок, не приезжай к нам больше, только не заставляй меня чувствовать себя виноватым в том, что ты сама внедрилась в нашу с Максом жизнь.

— Ты же знаешь, почему я это делаю, — как-то обречённо пролепетала она, растеряв привычный боевой пыл. Видимо, алкоголь развязал язык и заставил сбросить маску сильной волевой женщины.

— Извини, но я не знаю, — ложь, которую он выплюнул без зазрения совести.

— Неужели та ночь для тебя совсем ничего не значит? — её подбородок мелко дрожал, по щекам всё-таки стекли две влажные дорожки.

— Ты же сама просила меня забыть.

— Ты идиот, Злобин, ты чёртов идиот, — всхлипнула она, прикрыв лицо ладонями.

— Ну ты чего, Дудкина, эй? Иди сюда, — он повесил футболку на плечо и притянул девушку ближе. Не то, чтобы его сильно трогали женские слёзы, но перед Риммой он чувствовал себя немного виноватым.

Пару месяцев назад они переспали. Ребёнок был у соседки, они переклеивали обои в комнате и потягивали светлое нефильтрованное. Пиво, её короткие шорты, откровенный флирт и его непреодолимое желание оприходовать уже хоть кого-нибудь сделали своё грязное дело. Он повёл себя как последний подонок, потому что знал, что она не откажет, и точно знал, что подобное больше никогда не повторится. Секс был торопливым, невнятным и вообще никаким, но, видимо, у Риммы осталось противоположное впечатление об их странной скомканной близости. Она взяла с него клятву никогда никому об этом не рассказывать, особенно Андрею, и Влад легко выполнил её просьбу, просто потому что секс с ней совсем не то, чем хотелось рисануться перед пацанами. Да и подставлять Римму действительно не было желания.

Сейчас она стояла, роняя слёзы в его обнажённую грудь, и он проклинал себя за ту минутную слабость.

— С тех пор… с той ночи у нас с Андреем совсем всё плохо, — не поднимая головы, шмыгнула она, — я не хочу его, совсем. Я постоянно о тебе думаю.

Вот этого он боялся больше всего — откровения нетрезвой женщины. Господи, Дудкина, ну что ты делаешь, зачем всё усложнять…

— Наверное, я выгляжу полной дурой, таскаясь сюда, но вы мне правда стали дороги — ты и Макс, — подняла-таки на него заплаканное лицо. Осмелев, провела рукой по его ссадине под глазом, щеке, груди, скользнула ладонью по животу… Её движения были отточенными и уверенными, по сравнению с робкой Кристиной она явно знала, что делает, но организм не отозвался на её прикосновения. И дело было даже не в том, что совсем недавно у него была близость с другой женщиной и он больше не хотел — он не хотел именно её.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — выдохнула она и, встав на цыпочки, потянулась к его губам. — Один раз, Влад! Я уже устала запираться в ванной и фантазировать, что…

— Рим, давай не будем, я тебя прошу, — стараясь говорить как можно мягче, Злобин снял с себя её руки. — Ты выпила и завтра снова будешь жалеть. У тебя есть муж, сын…

— Какое тебе дело до моих душевных терзаний? Я хочу быть с тобой, и я уйду от Андрея, если ты только этого захочешь! Мы можем жить все вместе — я, ты, Платошка, Макс…

— Иди домой, — уже твёрже отрезал Влад, теряя терпение.