Одна минута славы

— Что Аркадий Борисович! Тоже мне, нашла звезду. Лично я ни одной из этих девиц в лицо не помню, потому что на такой рекламе всегда переключаюсь на другой канал. А если бы узнал — убил бы. — Он вдруг разозлился. — Знаешь, что у меня вчера внук спросил? «Дедушка, зачем нужны прокладки?» И что я должен был ответить пятилетнему пацану?

— Вот и я о том же! — горячо продолжила она. — Девушка рассчитывает на успех, снимаясь в рекламе. Но популярность поворачивается к ней неприглядной стороной. Всенародная известность превращается в трагедию.

— Какое мне лично дело, каким местом к этим дурам поворачивается слава?! И вообще, это тема для статьи в «Московском комсомольце». — Борисыч успокоился так же мгновенно, как и разъярился. — Хочешь работать в «Московском комсомольце»?

— Не уверена.

— То-то и оно. У нас солидный журнал, за чтением которого нормальные люди проводят свой досуг. И им хочется читать про Анастасию Семенову или про как его… — он щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить, — ну, ты про него сейчас пишешь вроде бы…

— Ивар Скрипка?

— Точно, про него… Так как эти звезды дарят людям приятные эмоции, у них есть поклонники, которые с радостью купят наш журнал, потому что в нем есть статья об их кумире. Поклонников девушек, которые рассказывают о своих критических днях, я пока не встречал. Найду фанатов — первым попрошу тебя заняться этой статьей. А пока пиши про Ивара Скрипку и не выпендривайся.

— Есть, — грустно согласилась она, спорить было бесполезно.

— Вот и умница, — он снова погладил ее по голове, — и передай привет отцу. Ты же общаешься с ним?

— Посредством электронной почты.

— А мне он что-то давно ничего не писал. Скажи, чтобы черкнул хоть пару строчек. Приезжать-то не собирается?

— Пока нет.

— Ладно, я сам скоро туда еду. Но ты все равно скажи, чтобы написал мне. — Он вдруг сменил гнев на милость и даже улыбнулся. — Да не расстраивайся ты так, Аленка. Ну пиши про этих дур, если тебе так хочется. Выйдет хорошая статья, ее же всегда можно куда-нибудь пристроить. Я понимаю, что озвереть от этих знаменитостей можно. Только сначала основная работа, а потом хобби, договорились?

— Конечно! — просияла она.

Борисыч удовлетворенно хмыкнул и покачал головой:

— Детский сад, право слово!

Глава 7

С Генкой она столкнулась на лестничной площадке.

— Вот же дрянь какая! — ругался он. — Не могу собственную дверь открыть.

Руки у него тряслись, и вообще он явно нервничал. Да и выглядел неважно — оброс трехдневной щетиной, бледный, синие круги под глазами, помятый какой-то.

Алена вцепилась в перила, не понимая, от чего ей вдруг стало жутко. Ну Генка, сосед, которого она уже без малого два года знает, сталкивалась с ним не раз в подъезде, да и вообще…

— Что это с тобой?

— Не каждый день жену теряешь, — сквозь зубы процедил он.

— Да… — Должный ответ ей не удалось придумать. Однако трясло его не по этому поводу. Это Алена скорее почувствовала, чем поняла. Впрочем, Генка не стал скрывать причину:

— Достали в милиции. Тягают на допросы каждый божий день. Я уже на работе неделю не появлялся. Все хожу к следователю в кабинет. Прямо как в родной дом, прости господи! — Ему все-таки удалось всунуть ключ в замок, и он рывком повернул его. — Спрашивают какую-то фигню — то про друзей, то про привычки… Одно и то же каждый день, словно ждут, что когда-нибудь скажу такое, о чем раньше не говорил. Что проколюсь! Будто подозревают, что я собственную жену убил! Сволочи!

— Зря ты так нервничаешь, — попыталась успокоить его Алена, — им надо знать, чтобы вести расследование.

— Знать — что?! — зло спросил он. — Ну нет у меня, мать твою, алиби! Гулял я по Тверской всю ночь. Ходил и думал, как бы мне с Лялькой помириться. И никуда я не заходил, только сигареты купил в киоске. И это причина, чтобы меня подозревать, что ли?! Да я в эту квартиру с тех пор зайти не могу, мне ее голос отовсюду слышится! — Он с чувством пнул косяк.

Алена вздрогнула.

— Черт! Придурок этот… следователь…

— Терещенко?

— Он самый! Смотрит на меня такими понимающими глазенками! Ну просто отец родной! Я сегодня едва сдержался, чтобы глазенки эти не выдавить.

— Ты теперь здесь останешься? — попыталась она разрядить обстановку.

— Вообще-то это моя квартира! — так же зло ответил Генка. — Но здесь я не останусь, во всяком случае, пока… Ладно… — Он шагнул за порог.

— Ген, — Алена скорее поддалась минутному порыву, чем успела осознать, что делает, — можно тебя кое о чем попросить?

— Проси, — не очень приветливо донеслось из коридора.

— Понимаешь, Лялька же покупала как-то «Гербалайф»?

— Она много чего покупала, и что теперь?

— У вас в телефонной книжке есть номер той девушки, которая его продает. Ты не мог бы мне его найти?

— А зачем еще я сюда пришел? — съязвил он.

— Ну, пожалуйста.

— Мир не меняется. Тут человека убили, а ты «Гербалайф»!