Одна на мосту: Стихотворения. Воспоминания. Письма

Я и сам залечиваю раны,
Солнце помогает да ветра…
За твоею нежностью нежданной
Не тянусь я, добрая сестра.
В непогодь в груди тихонько ноет,
Но и это скоро заживет…
Забывал я многое иное,
Размыкая песней горький рот.
По просторам радостным, озерным,
По оврагам, рвам да пустырям
Я, как птица, подбираю зерна
На пути к синеющим морям.
И, твоей душой не прирученный,
Я смотрю с улыбкою кругом:
Мир – понятный мне, и немудреный,
И всегда гостеприимный дом.

ЛЮБОВЬ

Тяжелой, тяжелой мантией
За мною, на мне любовь…
Сил нет ни снять, ни поднять ее
Груз царственно-голубой.
И кто бы куда ни сманивал,
Пусть в сердце тревоги дрожь, —
Из голубого марева
Не выскользнешь, не уйдешь.
– Ну, что ты такая грустная?..
– Я не грустна, а зла.
Я никогда с нагрузкою
Такою вот не жила.
Я убегу, возлюбленный,
Одна, в темноту, в пустырь,
Туда, где над елью срубленной
Подзвездная дышит ширь.
Не жди меня… Не зови хотя б…
Не обещай тепла!
Затем, чтобы словно нехотя
Я снова к тебе пришла.

НОВЫЙ ДОМ

Когда-то с черным котом
(Что «сам по себе» у Киплинга)
Мы жили вдвоем…
И был наш спокойный дом
спокойной любовью к викингам
и книгам
чуть-чуть согрет,
и этот прохладный свет
просторного одиночества
ни для кого мерцал.
Напрасно чьи-то сердца
ловили, словно пророчество,
в стихах моих тайный зной…
Ну как не поймешь, любимый мой,
Что мне, тревожной, как бред,
так странно, так трудно в этой новой игре,
на груди человечьей, простой
найти такой… покой?

БЕССМЕРТНИКИ

Бессмертники в безжизненных ладонях,
Печальный шелест жестких лепестков,
И тяжкий свод, где алый отблеск тонет,
И бархатом задушенный альков.
Разорванные, брошенные четки,
И горечь трав, и горечь пустоты —
Нет слез уже… И силуэт решетки,
Сплетающей узорные кресты.
И боль неизживаемой утраты…
И памяти нерастворимый ком…
И кажется: в залитых кровью латах
Не солнце — рыцарь гибнет за холмом…
И страшно! Страшно… Пламенеет вереск,
Кричит закат, терзая небеса…
И кто-то дышит за тяжелой дверью,
И кто-то к скважине прижал глаза
И замер… А угаснет отблеск алый,
И бледный месяц встанет, как мертвец,
И, вздрогнув, почернеет гладь канала,
И тихий шепот пробежит в листве.
И заскрежещет цепь, и пес внизу завоет.
И всколыхнется занавес окна,
И руки затрепещут, вскинутся, забьются…
И — замрут над головою…
И снова упадут… И снова тишина…
И только темноту пронзит ночная птица,
И только прошуршит упавшая листва,
И только смутные, чужие лица
Проговорят:
Еще жива.

«Месяц теплился в бледном небе…»