Одна на Троих (СИ)

Мне достаточно. Я мгновенно сбрасываю с себя груз этой нелепой ситуации, поднимаюсь со стула и, кажется, реально вылетаю из кабинета, не касаясь ногами земли.

Завтра! Завтра моя мечта, наконец–то, станет реальностью!

* * *

– О, да! – не могу сдержать восхищения, осматривая ультрасовременное здание Крапивинской фирмы.

Одно осознание того, что я стану частью всего этого, даёт такой заряд уверенности, что на восемнадцатый этаж, который занимает мой будущий шеф, я, кажется, смогла бы подняться без лифта и сохранила бы свежесть и бодрость.

Секретарь, Лариса, с которой у меня сложились отличные рабочие отношения ещё на практике, любезно проводит меня в офис босса.

Здороваюсь, идеально следуя деловому этикету.

Ещё немного и. . .

– Мария Васильевна, – произносит мой будущий шеф, и по его интонации и выражению лица, я понимаю, что что–то не так. – Дело в том, что возникли некоторые обстоятельства, которые вынуждают меня отложить наше с вами сотрудничество на. . . три месяца, но после я буду рад. . .

– Что?. . – с сипом выдыхаю я, бросая все свои силы, чтобы хоть немного скрыть, начавшую колотить меня крупную дрожь разочарования.

– Что–что? Собирайся! Следующие три месяца будешь работать в ТОМ самом месте, – прилетает внезапно мне в спину, один в один повторяя вчерашнюю ситуацию.

– Что–о–о?. . – а теперь мой вопрос больше похож на писк, но уже из–за сковавшего тело страха.

– Не переживай, он возьмёт тебя обратно, несмотря на сомнительную запись в твоей трудовой, – хватает меня за руку этот хам, одним движением извлекая из кресла, разворачивая к Крапивину, и совсем не по–деловому прижимая меня к себе. – Подтверди!

– Соболев, дай нам, пожалуйста, пять минут и не пугай девушку, – произносит Крапивин, но опять же как–то неуверенно, с явной просительной интонацией.

Соболев. . . Соболев?! !

Резко хватаю ртом воздух, чтобы хоть как–то справиться с чудовищной дозой адреналина выброшенного в кровь.

Извлекаю обрывочные воспоминания из памяти и они не сулят мне ничего хорошего.

Он что–то сказал про три месяца? Перед глазами мелькают картинки, где я, прикованная цепью, сижу в грязном, темном, холодном подвале. Всерьез прикидываю свои шансы выжить и. . .

Захват слабеет и меня, ловким толчком, отправляют обратно в кресло.

– Пять минут, – бросает Соболев, ясно давая понять, что у нас не будет ни одной лишней секунды.

– Мария Васильевна, – обращается ко мне Крапивин, когда мы остаёмся одни, – не воспринимайте слова Никиты Владимировича буквально. Для вас это ещё один тест и. . .

– Я могу отказаться? – нарушая все правила этикета, прерываю его я.

– Можете. . . – слегка отводит глаза в сторону Крапивин, – но в этом случае я буду вынужден отказать вам в приёме на работу.

– А какие гарантии, что вы сделаете это спустя три месяца? – мозг, наконец–то, отнимает управление у сердца, заставляя трезво анализировать происходящее.

Передо мной на стол ложится документ с требуемой гарантией.

Но ведь только девять утра, когда весь этот бред вообще успел произойти?

– Время, – возвращается в кабинет Соболев, кажется, с удовольствием оглядывая пришибленную меня. – Поторопитесь, Мария Васильевна, у нас, несмотря на репутацию, тоже не принято опаздывать!

Вот, оно! Моя вчерашняя оценка его фирмы. Ну что мне стоило, просто промолчать на вопрос Вячеслава Юрьевича?! !

А может это проверка моей преданности выбранной фирме? Как и сказал Крапивин, один из тех крышанутых психологических тестов?

А почему бы и нет?

И как только я к этому прихожу, всё мгновенно встаёт на свои места!

– Ого, – оценивает моё абсолютное спокойствие Соболев. – Не знаю, что ты ей там соврал, но эффект потрясающий! Как, впрочем, всегда после твоего вранья.

Я всё выдержу!

Тест, тест, тест.

Пусть это будет просто тест. . .

"Это не тест", – доходит до меня, когда уже сидя в машине, Соболев одним движением выхватывает мой телефон, по которому я безуспешно пытаюсь связаться с наставником, и выкидывает его в окно, даже не сбрасывая скорость, а его рука по–хозяйски опускается мне на колено.

Не тест! . . .

Глава 2

Никита

– Лёш, что это? – вчитываюсь и не могу понять, по какому принципу он опять составил свой отчёт. – Ты так до сих пор и не разобрался с тем, как это делала Маргарита?

– А я здесь зачем? Думаешь, у меня дофига времени? Но я специально задержался, чтобы пояснить, если у тебя, Никит, возникнут вопросы. Спрашивай!

В который раз за последние два месяца сдерживаюсь, чтобы не схватить за шкирку этого умника и не заставить его, наконец–то, освоить эту чёртову форму.

– Если бы ты не просрал последний месяц, окучивая свою новую секретаршу, которая к тому же собиралась слить твои собственные разработки, время бы точно нашлось.

– Ну, началось, – закатывает глаза он, очень качественно изображая из себя жертву террора. – Если бы ты не был таким добреньким, то у нас вообще не возникло бы этой проблемы. А Диану не трожь, даже если бы ей удалось свистнуть те документы, я бы всё ей простил, потому что отработала она их сполна.